— спросила Джоуди.
— Наблюдатель засек аризонские номера. Но я хочу, Энди, чтобы ты на всякий случай на него взглянул. Пойдем со мной. — И отец пошел вперед.
Энди и Джоуди поплелись следом.
По обе стороны от входных дверей располагались длинные узкие окна, занавешенные желтыми шторами. Как только они сюда въехали, в ту же неделю отец вызвал мастера заменить стекла на плотные прозрачные акриловые блоки. У мастера на правой руке не хватало двух пальцев, и Джоуди, которой на ту пору было четыре, спросила: «А почему у вас так мало пальцев?» Тот улыбнулся и сказал: «Проголодался, и пришлось их съесть. А сейчас собираюсь попробовать твои. Уж очень они аппетитные». Это было одно из самых ранних воспоминаний Джоуди. Мама, которая тогда еще была жива, услышала с кухни эту беседу и пришла в ужас: сначала от бестактности дочери, затем от ответа работника, затем снова от действий Джоуди. Она думала, что девочка убежит в слезах. Вместо этого малышка серьезным голоском сказала: «Только попробуй укусить меня, придурок, и я тебе ми-и-гом снесу башку». Джоуди не помнила, чтобы она так говорила, но мама рассказывала эту историю всем подряд, и даже папа повторил ее однажды, когда один из его друзей указал, что не очень хорошо, когда окна на расстоянии вытянутой руки от двери. Все его друзья, разумеется, были полицейскими. И все они громко смеялись, слушая, какой отпор дала Джоуди пожирателю пальцев.
Вплоть до сегодняшнего дня, когда она вновь вспомнила эту историю, и почти с того самого дня, когда она произошла, Джоуди была твердо убеждена в том, что ее просто дразнили. Ведь, в конце концов, люди не едят пальцы.
Однако она с ужасом подумала, что он мог говорить это вполне серьезно.
После прошедшей ночи она перестала чему-либо удивляться. По сути, пожирание чужих пальцев казалось почти естественным по сравнению с ношением штанов, сшитых из чьих-то ягодиц.
Подойдя к правому окну, папа слегка отодвинул штору.
«Интересно, а как выглядят эти штаны спереди? — невольно подумала Джоуди. — Знать не хочу».
Папа взмахнул рукой, подзывая к себе Энди.
— Иди, посмотришь. Машина как раз заруливает на подъездную аллею.
Мальчик подошел и стал рядом. Когда они оба придвинулись ближе к окну, отец положил ему на плечо руку.
Хлопнула дверца машины.
— Это он, все правильно, — заявил Энди.
— О'кей. — Они оба отошли от окна.
— Станьте в сторонку, — приказал он.
Подождав, пока они удалились на приличное расстояние в гостиную, он повернулся к двери и распахнул ее настежь.
Остановившись у порога, дядя Энди нервно улыбнулся и вытянул шею.
— Джек Фарго?
— Он самый. — Сделав гигантский шаг вперед, он сделал широкий гребок правой рукой.
— Я Вилсон Сполдинг, дядя Энди. — Пока он это выговаривал, его голова непрерывно покачивалась, но она не замерла и после того, как он закончил. У него был гнусавый голос, унылые глаза и почти не было подбородка. Нескладный коротышка с грудью такой же впалой, как и подбородок, он постоянно сутулился, пытаясь скрыть ее отсутствие. На голове примостилась белая бейсболка с эмблемой, изображающей скрещенные клюшки для гольфа. На нем была синяя тенниска, белые шорты, гамаши под цвет тенниски и огромные черные кожаные ботинки со шнурками. «Вот те на», — подумала Джоуди.
— Рад, что вам удалось так скоро доехать, — произнес папа, затягивая гостя в дом.
Вилсон улыбнулся и качнул головой.
— Скорость — это моя вторая натура. «Какой болван», — подумала Джоуди.
— А, вот ты где. — Вилсон ткнул пальцем в сторону Энди и зашаркал к нему.
Мальчишка слегка напрягся, словно решил не сходить со своего места.
— Привет, дядюшка Вилли.
Вокруг его плеча обвилась худая рука. Затем Вилсон похлопал Энди по спине.
— Какие ужасные вещи! Мой бедный, бедный мальчик! — Не отпуская Энди и увлекая его за собой, словно партнера по танцу, Вилсон повернулся к отцу Джоуди. — Мы были ошеломлены известием, Джек. Просто убиты. Какой ужас.
— По крайней мере, Энди уцелел, — заметил отец. — А вот моя Джоуди.
— Так вот она какая, Джоуди.
Отпустив Энди, он развел в стороны руки и со странной печальной улыбкой поспешил к ней.
— Я все о тебе знаю, Джоуди. Да-да.
Джоуди стояла как вкопанная.
Энди бросил в ее сторону взгляд, который, казалось, говорил: «Посмотрим, как тебе это понравится».
Закинув на нее руки, Вилли притянул ее к себе. Весь он был какой-то угловатый и костлявый. Он похлопывал и гладил ее по спине.
— Джоуди, Джоуди, Джоуди. Это все ты. Если бы не твое геройство, мы бы уже никогда не увидели нашего Энди. — Отстранив Джоуди, он схватил ее за плечи и стал покачивать головой перед ее носом. — Мы благодарим тебя. Я и моя жена.
— И я тебя благодарю, — выкрикнул Энди. Джоуди захотелось его треснуть.
Глаза Вилсона, и без того уже красные и выпученные, казалось, все набухают и набухают и вот-вот вылезут из орбит.
— А из достоверных источников мне известно, что ты даже избавила мир от одного из тех убийц.
— Вроде как, — пробормотала она.
— Какая прелесть! Какая очаровашка! О, Джек, какой ты счастливый отец.
— Да, сэр, мне известно. — Неожиданно появившись сбоку от Вилсона, он обхватил ладонью худой локоть гостя и потянул его в сторону.
«Спасибо, папа!»
— Вы не откажетесь немного задержаться и перекусить бифштексами по-гамбургски перед отъездом?
— С большим удовольствием, Джек.
— А как насчет стаканчика?
— С двойным удовольствием.
И папа повел его на кухню.
— Чем предпочитаешь травиться, Вилсон?
— Зови меня Вилли, Джек. Но только не Вилльчонок — я этого терпеть не могу.
Джоуди и Энди переглянулись. Энди закатил глаза к потолку, а Джоуди покачала головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124