– Если бы унесло, – Квасьневский захлопнул крышку кожуха, – мы бы уже не смогли помочь. За нас бы зурабы все сделали.
– Да ладно – зурабы сейчас сытые, – сказал Джуз, считавший себя самым осведомленным. Вернув очки Ранкеру, он продолжил: – Зурабы еще долго ничего жрать не будут. Они вон два месяца только и занимались тем, что лопали змей, антилоп и свиней.
– Ну если не боишься, искупайся в озере, – предложил Квасьневский.
– Я бы запросто, только вода грязная.
– Ладно, садитесь, время уходит. Горючего, правда, не особенно много, но если что – заправимся на перехвате.
Перехватами мятежники называли станции дозаправки, которые прятались в небольших озерных бухточках и располагались по всей длине озера. Это помогало организовать бесперебойное снабжение диверсионных групп, которые постоянно уходили из лагерей в сторону Двадцать Четвертой базы.
– А чего нас одних-то отправляют? – спросил Джуз. – Я бы не отказался от помощников, к тому же коллективом оно веселее. Где твой друг, которого мы тогда на буксире тащили? Ему еще борта пробили со станкового пулемета.
– Это ты о Лемане говоришь?
– Точно, о Лемане.
– Нам не нужны лишние глаза и уши, потому что дело предстоит секретное. Если мы начнем по озеру целой флотилией шастать, федералы нас засекут и вызовут штурмовки. Мало не покажется.
– Да, федералы теперь на нас злые, – подтвердил Ранкер.
Они расселись на скутере, Квасьневский запустил двигатели и, чуть погазовав, повел судно в темноту тихим ходом. Пока прогревались моторы, он взял у Ранкера очки и включил установленную на носу судна инфракрасную фару.
11
Теперь Квасьневский видел все, что происходило вокруг. Конечно, не так, как днем, однако куда лучше, чем в лунную ночь.
Над озером гуляли ветры, поднимая на середине полутораметровые волны, поэтому приходилось держаться берега. Ревели моторы, и скутер мчался вдоль кромки воды, вспугивая молодых зурабов, которые предпочитали ночевать на мелководье.
Их взрослые собратья, отъевшиеся за время дождей, плыли по течению, растопырив лапы. Их туши, похожие на корявые бревна, попадались через каждую пару сотен метров.
Непоседливый Джуз о чем-то разговаривал с Ранкером. Наверное, опять отстаивал какую-то бредовую идею. Его старший товарищ только кивал и улыбался. Только так этим двоим удавалось ладить.
Квасьневский поправил очки, ему предстояла дальняя дорога. Только по приблизительным прикидкам получалось, что за то время, пока ящики находились в воде, они могли уплыть к истоку реки Калпеты. А это часа три-четыре пути, не считая заправок. Днем, за счет скорости, можно было сократить это время вдвое, однако сейчас выжимать из скутера все возможное было опасно. Налетишь на тушу зураба или на настоящее бревно – и привет. К тому же на большой скорости трудно разглядеть на воде ящики.
«Если они, конечно, не утонули», – мысленно уточнил Квасьневский.
Минут через сорок после отправки Джуз начал подавать Квасьневскому какие-то знаки. Пришлось сбросить ход.
– Что такое?
– Притормози, Феликс!
– Что случилось?
– Да мне, понимаешь, по нужде надо.
– По большой, что ли? Растрясло?
– Да нет, по малой. Просто я пива напился.
Квасьневский сбросил ход до самого малого и совсем заглушил двигатели. Джуз, прислонившись к рулевой плоскости, пустил струю за борт.
– Откуда он пиво-то взял?! – спросил Квасьневский.
– В земле нашли, – пояснил Ранкер.
– С каких пор в земле стало пиво заводиться?
– Да был у нас один камрад – редкий жадюга и куркуль. Когда на день рождения генерала Тильзера выдавали по пять литров пива, этот парень выдул литр, а остальное закопал и никому не сказал где. Во время штурма Четвертого опорного получил две пули в грудь и остался там на горке… Из бункера стреляли, как в тире. Одним словом, унес он секрет в могилу, и, как наши ребята ни старались, даже с помощью минных сканеров обнаружить тайник с пивом так и не смогли. Но когда пошли дожди, эту яму вымыло. Правда, срок у пива уже вышел и оно мылом стало попахивать. Кто-то баночку одолел, кто-то лишь половинку, а этому пять штук досталось.
– Нормальное пиво, – застегивая штаны, сказал Джуз. – Нормальное. Видел, как струячило? С плохого пива так бы не получилось.
Он вернулся на место, Квасьневский запустил двигатели, и они помчались дальше.
12
Через полтора часа после отплытия баки скутера опустели, однако обнаружить на поверхности озера что-то существенное так и не удалось. Толстые ленивые зурабы были не в счет.
– Нужно искать дозаправку, – сказал Квасьневский и начал запрашивать по рации: – Внимание, вызываю «Куриную ферму»!
Сначала ему никто не отвечал, затем послышался сонный голос:
– Ну… «Куриная ферма» на связи…
– Заскочить к вам надо.
– Заскакивай. Только осторожно – там в горловине зураб засел восьмиметровый. Может борт прокусить.
– Хорошо, мы это учтем, – сказал Квасьневский и, наклонившись к попутчикам, добавил: – Здесь в километре бухта, у входа в нее сидит зураб, говорят, очень большой.
– Ты откуда знаешь? – удивился Джуз.
– Заправщик сказал.
– Так мы же ничего не увидим, Феликс, если только ты мне свои очки не дашь.
– Все мы увидим, Джуз, – возразил Ранкер. – У меня на автомате фонарик.
– Правда? А у меня нет.
– У тебя тоже был, пока ты его не сменял на полбутылки самогона… Ладно, моего фонарика хватит. Поехали, Феликс, я готов.
Когда скутер подплыл к бухте, у ее горловины действительно сидел зураб, однако он оказался на берегу, рядом с какими-то окровавленными потрохами. Попав в луч фонаря, хищник затаился, поблескивая рубиновыми глазами.
Ранкер держал его на прицеле, готовый открыть огонь, если чудовище попытается побежать в их сторону, однако зураб оставался неподвижен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17