Ладно, дайте
мне пару минут поговорить с ней, и я уверена, что научу ее.
Не различая во мраке смены дня и ночи, друзья совершенно не представляли
себе, как долго просидели в заваленной пещере. Воздух становился все бол
ее тяжелым, спертым и горячим. Матиас чувствовал пульсирующую боль в вис
ках. Он пытался удержать свои отяжелевшие веки и слышал вокруг себя лишь
неровное, слабеющее дыхание остальных. Он несколько раз пытался заговор
ить с ними, но в этом было мало проку Ч все они погрузились в глубокий, бли
зкий к обмороку сон. Крепко сжав рукоять своего меча, Воин постарался сос
редоточить свои мысли на том, как выбраться отсюда. Надежды на это было ма
ло. Они были погребены под толщей фактически сплошной каменной скалы, ма
ссивный оползень запечатал единственный выход.
Воин больше не в силах был гнать от себя сон. Он откинулся на спину, опирая
сь на тихо поднимавшийся и опадавший бок Орландо, и позволил себе рассла
биться.
Постепенно чувства начали отказывать ему, дыхание стало тише. Его окутал
а тьма, и он задремал…
Он был в Большом Зале своего любимого аббатства Рэдволл. Солнечный свет
разноцветным каскадом лился в высокие окна, пробиваясь сквозь цветные в
итражи и узорчатыми бликами ложась на холодные каменные стены. Матиас по
дходил к длинному гобелену. Он знал, зачем идет: ему нужно было увидеть Мар
тина Воителя. Да, вот он Ч великий Воин, Основатель и Защитник Рэдволла, г
ордо стоящий в центре своего гобелена. Матиас ничуть не удивился, когда М
артин сошел с тканого гобелена и сам предстал перед ним. Он двинулся впер
ед, чтобы пожать Мартину лапу, но фигура отступила. Мартин нахмурился, он п
однял что-то с пола. Это был огромный боевой топор Орландо!
Матиас был ошеломлен. Мартин наступал на него и колол в бок топором. Матиа
с почувствовал боль.
Ч Эй! Мартин, это же я, Матиас. Почему ты нападаешь на меня?
Мартин вновь ударил Матиаса в бок; на этот раз он громким укоризненным го
лосом произнес:
Ч Почему спишь, Воин? Ты должен спасти своего сына и его друзей.
Матиас попытался достать свой меч, чтобы защитить себя, когда Мартин вно
вь напал на него, но не почувствовал своих лап. Они безвольно висели у него
по бокам. Он вздрогнул от боли, когда топор снова вонзился в его бок.
Ч Воин, который спит в минуту опасности, Ч это не воин, а трус!
Матиас проснулся и обнаружил, что скатился с бока Орландо и лежит теперь
на боевом топоре. Стоило ему пошевелиться, и топор больно впивался ему в б
ок. Матиас сел и потер больное место, понимая, что его просто мучил кошмар.
Но в этом сне была и помощь, и предостережение, которое дружески послал ем
у дух Воителя.
С трудом выпрямившись, Воин взял топор и, неуверенно побродив в темноте, о
бнаружил наконец заваленный вход. Он мучительно медленно полез, стараяс
ь взобраться как можно выше по сползшей груде обломков, пока не оказался
на ее вершине. Весь залитый потом, тяжело дыша, Матиас принялся простукив
ать каменный завал длинной рукоятью топора. Он с трудом всовывал и прота
лкивал длинный черенок между валунами, пока не почувствовал, что тот вон
зился в землистый холм. Иногда черенок натыкался на камень, но Матиасу уд
авалось, поводив им из стороны в сторону, обойти препятствие и протолкну
ть его дальше. Черенок уже почти на всю длину вошел в завал. Последним усил
ием Матиас налег на него и упал вперед, когда деревянный черенок полност
ью провалился в отверстие. Совершенно измученный, Воин медленно начал ра
скачивать древко из стороны в сторону, потом очень осторожно стал выводи
ть его из проделанного отверстия, пока тот полностью не вышел наружу.
Воин припал к отверстию, с робкой надеждой осмелившись сделать вдох.
Словно первый поцелуй солнца весеннему снегу, воздух коснулся его усов…

Свежий воздух!
Слезы радости безудержно покатились по запыленной морде Воина. Холодны
й, чистый, свежий воздух пробивался сквозь отверстие, впустившее внутрь
тонкий луч дневного света. Спасибо, Мартин! Спасибо тебе за то, что возврат
ил нас к жизни!
Тяжело спустившись с кучи, Матиас отыскал в темноте Бэзила. Он принялся т
ормошить и расталкивать зайца, дергая за уши и разминая ему лапы. Прошло н
емало времени, прежде чем тот начал как-то реагировать, и вдруг очнулся, в
новь став старым добрым Бэзилом.
Ч Ох, ух-ух! Держись, парень! Пчхи! Зачем ты меня разбудил? Я уже наполовину
расправился с паштетом из латука с пореем и собирался приступить к пучку
летнего салата, огромному, как дом. Да, но моя бедная голова просто раскал
ывается.
Матиас с облегчением потрепал Бэзила по ушам:
Ч Поднимайся, старый обжора. Взгляни, что со Щекачом, пока я разберусь с
Ч Джесс. Тогда нас будет трое и мы сможем привести в чувство Орландо. Наде
юсь, он еще не перестал дышать окончательно.
Им понадобилось немало времени, чтобы разбудить остальных. К счастью, вс
е были живы, хотя Орландо доставил им изрядно хлопот и головы их раскалыв
ались от боли. Однако слабый приток свежего воздуха и луч дневного света,
проникавший в их склеп, заставил всех приободриться. Наконец Орландо сел
, потирая виски:
Ч О-ох! У меня головная боль, какой хватило бы на десять барсуков. Никогда
не думал, что свежий воздух может быть так приятен на вкус. Он как глоток в
оды из горного ключа в середине лета.
Ч Тс-с, слушайте! Ч сказала Джесс. Ч Там, снаружи, кто-то есть!
Все напряженно прислушивались. Через отверстие вместе с воздухом и свет
ом снаружи и впрямь доходили какие-то слабые звуки.
Джабез Пень высказал вслух свои мысли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92