инстинкты подсказывали, что в такой позе он сможет наконец-то вдохнуть. Это у него действительно получилось, пусть и не очень глубоко. Выдохнуть парень постарался медленно, глядя строго в пол. Затем снова вдох и опять медленный выдох. Как на тренировке после спарринга в «полный контакт». Еще раз: вдох-выдох. Дыхание потихоньку восстанавливалось, и парнишка решил, что можно сменить позу. Едва он поднял голову, как по его правой щеке пролегла длинная влажная дорожка. Он провел рукой по затылку и обнаружил, что, во-первых, ему больно: затылок и спину страшно ломило, будто от удара кувалдой, а во-вторых, ладонь в крови. Сначала парень испугался, но, проанализировав свои ощущения, понял, что это чужая кровь, темная, смешанная с гарью и какими-то жирными и скользкими на ощупь ошметками…
Как очутился в дальнем конце длинного зала, он не запомнил. И зачем забрался в огромную холодильную комнату, он тоже не смог бы объяснить. Может быть, решил, что это дверь в подсобное помещение, хотя четко видел цифры на дисплее термометра и надпись «Сименс» над дверцей. В камере было холодно, но не душно, и под потолком светила тусклая лампочка. Парнишка забился в угол и, усевшись ноющей спиной к холодной стенке, принялся лихорадочно стирать с шеи и затылка мерзкую липкую влагу, ежесекундно отирая ладони о ближайшие заиндевелые брикеты. Холод металлической стенки унял боль, а судорожные упражнения не давали замерзнуть и отвлекали от жутких воспоминаний. Ему было все равно страшно, но чутье подсказывало, что, укрывшись в холодильнике, он избавил себя от еще больших неприятностей. Тех, которые ожидали всех прочих свидетелей загадочного и страшного происшествия…
… Два больших черных грузовика подъехали к месту расправы, и выпрыгнувшие из кабины люди в черных комбинезонах и фильтрующих масках открыли задние двери их фургонов. Внутри оказались какие-то баки, шланги и компрессоры. Люди в комбинезонах развернули толстый шланг ближайшего к «Пятерочке» фургона и начали поливать место происшествия ядовито-желтой пеной. Ее пышная, подвижная масса расползалась стремительно и проникала в любую самую мелкую щель, в любой закуток. Когда дорога и тротуар приобрели канареечный цвет, державшие рукав люди направили поток пены внутрь супермаркета. Слабые протесты персонала они игнорировали. Помогавшие «поливальщикам» люди в таких же комбинезонах и масках бесцеремонно вытолкали персонал и покупателей на улицу и погнали, как гонят овчарки стадо, в сторону автобусов. Пена ползла по проходам, будто живая, взбиралась на стеллажи, покрывала упаковки, коробки и бутылки и медленно оседала, пузырясь и негромко шипя. Когда желтая пузырящаяся субстанция покрыла все в радиусе трех сотен метров, в том числе припаркованные к обочинам авто и бетонную опору рекламного щита, а также мгновенно погасила пожар, охвативший столкнувшиеся машины, люди в комбинезонах вырубили подачу пены и свернули рукав. Их место тотчас заняли двое людей из второго фургона. Они развернули почти такой же рукав, но с широкой и узкой насадкой, вроде насадки пылесоса, только в пять раз крупнее. Нет, они не стали «пылесосить», водя насадкой по пене и засовывая рукав во все закоулки. Они просто бросили его на землю и тоже включили компрессор, но теперь не на «подачу», а на откачку. Сбор желтой пены выглядел даже интереснее ее «нанесения». Компрессор гудел, рукав лежал на земле, а операторы просто стояли по колено в пене и бесстрастно наблюдали, как втягивается она в щель узкой насадки. Втягивалась пена быстро и единым целым, будто бы каждая частица пенного одеяла была прочно связана с остальными. Пена уходила, не оставляя следов. Упаковки на стеллажах, проходы, тротуар… все выглядело как прежде, разве что не таким пыльным, как до «санобработки». Не осталось ни влажных пятен, ни потекших надписей на этикетках, ни желтых капелек странного вещества, даже в самых узких щелях. А еще пена унесла с собой в баки черного фургона все, что напоминало о трагедии: малейшие следы крови, останки, обрывки одежды, гарь, сажу, осколки гранат, стеклянные льдинки осыпавшихся витрин и асфальтовую крошку. О взрывах свидетельствовали только идеально пустые проемы окон и дверей да выбоины на асфальте. Впрочем, выбоинами почти сразу же занялись двое из первого фургона. Они вытащили из грузовика непрозрачные пластиковые мешки без маркировки, вскрыли их и засыпали асфальт серым порошком. Затем один из них взял в руки большую синюю канистру и полил порошок темной жидкостью. Когда он закончил, его напарник направил на образовавшуюся кашеобразную массу приборчик, внешне напоминающий небольшой фонарик. Странный фонарик не светил, но явно работал; под его невидимым лучом масса вспенилась, расползлась по бывшему полю боя, заполнила все впадины и, потемнев до цвета асфальта, мгновенно затвердела. Человек с «фонариком» прошелся вдоль тротуара, несколько раз стукнул в асфальт каблуком и удовлетворенно кивнул напарнику. Тот показал большой палец и забросил канистру с остатками темной жидкости в кузов машины. Его жест был вполне справедлив. Отличить свежие «заплатки» от изначального дорожного покрытия не смог бы даже опытный армянский прораб.
Экипаж второго фургона к тому моменту тоже свернул рукав своего «пенососа» и уселся в кабину. Едва фургон отъехал, его место заняла «VW-Газель», в открытом кузове которой на специальных станках были закреплены упакованные витринные стекла, а минутой позже подъехал еще и «мерседесовский» фургончик с надписью «ЧП Северцев. Электромонтаж». Люди из первой машины деловито развернули рулетки и принялись обмерять зияющие проемы, а «ЧП Северцев» брякнул дюралевой стремянкой и полез наверх, к погасшей вывеске «Пятерочки»…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21