…Танк поднимает ствол вверх и выпускает снаряд-ракету. Один из вертолетов разваливается в воздухе на части, а другие отвечают «птурсами»…
Остается сесть на парапет и закурить. А что еще делать? Идти из прошлого в будущее, чтобы снова оказаться в прошлом? Вот уж аттракцион.
Ракурс меняется, теперь двухуровневая дорожная развязка внизу. Она как на ладони, и отчетливо видно, что выход есть. Выход – проснуться.
Сон отступает, но медленно и неохотно. Он будто бы недоволен, что аллегория осталась непонятой.
Отстань! Плевать на твои загадки. «Жизнь вечна»? Нет? Тогда «все взаимосвязано»? Снова не угадал? Что-то насчет прошлого и будущего? Дай проснуться и подумать нормально, корой, а не подкоркой.
Подвижное, легкомысленное марево сновидений исчезает, и вокруг устанавливается власть рассудительной яви. Власть единственно возможного настоящего. И никаких войн в непонятном мире или коротких замыканий из прошедшего-грядущего. Только здесь и сейчас…
Часть первая
НОРМА БЕЗУМИЯ
…Справедливо ли говорить о психических отклонениях у человека, который живет в мире, где слышать потусторонние голоса и видеть то, чего нет, – нормальное явление? Кто может считаться сумасшедшим в обществе, которое считает слуховые и зрительные галлюцинации обычным средством познания окружающей действительности, а также удобной и надежной системой мысленной связи между людьми?»
Из разговора абонента Н. с самим собой

Варвара – Центру:
«Подопечный исчез. Противник начал агентурную игру от его имени. Прошу разрешения участвовать в ней под надежным прикрытием. Следует ли продолжать поиски Источника?»

Центр – Варваре:
«Аналитический отдел изучил последнюю сводку. Ваше предположение не подтверждается. Источник интересующей нас активности расположен в пределах центральных городских кварталов. Поиск продолжать. Ситуацию с Подопечным исправить любой ценой. В игру вступать только после уточнения ее цели».

* * *
Подвижное, легкомысленное марево сновидений исчезло, и вокруг установилась власть рассудительной яви. Власть единственно возможного настоящего. И никаких войн в непонятном мире или коротких замыканий из прошедшего-грядущего. Только здесь и сейчас…
Сейчас… «М-4» выровняет альфа-ритм, немного усилит биотоки, и можно будет проснуться окончательно. Только бы этот идиот Джерри не заорал раньше времени.
– Доброе утро, Сидней! Просыпайся, просыпайся! Ты – мировая столица, тебе не пристало долго дрыхнуть! Сегодня четвертое июня двадцать два пятнадцатого года, шесть тридцать утра. Самое время проснуться! Вставайте и вы, господин лейтенант экономбезопасности! Да, я обращаюсь к вам, Волков! Или в вашей квартире проживают другие агенты СЭБа?
– Джерри, заткнись, – буркнул Володя, не отрывая головы от подушки. Правда, один глаз он все-таки открыл. В комнате пока темно. Но на тумбочке уже стоял стакан с аспириновой шипучкой.
– Рассвет, дружище, не отменишь! – продолжил бодро восклицать Джерри Нуриев, популярный ведущий утреннего мыслеканала. – Крупнейший в радиусе пяти световых лет водородный будильник взошел над горизонтом! Взгляни, как играют на зыбкой глади океана его лучи!
Неприятный осадок от аллегорий странного сна рассосался, и по мозгам ударила яркая картинка рассвета на побережье. Идеальный песчаный пляж, полный штиль и едва выбравшееся на обозрение всем желающим солнце. Информационный досыл сообщал, что средняя температура воздуха в столице плюс двадцать по Цельсию, вода у побережья той же температуры, ветра почти нет: полметра в секунду. Нормальное зимнее утро. Володя крепко зажмурился и мысленно приказал дать сводку ночных происшествий. Теперь вместо Джерри перед внутренним взором возникла темнокожая, но голубоглазая Мария Штерн, репортер криминальной хроники мыслеэфирной корпорации «Мегаполис-4».
– Вы хотите осмыслить общую картину или нечто относящееся к вашей специализации? – Мария очаровательно улыбнулась.
– Все, – сомлел Володя.
Пожалуй, она была самой красивой женщиной как в информационном мыслеэфире, так и в ментальном пространстве бытовых каналов или игровых полей. Еще Владимиру нравилась блондинка из Спортивного Мира (кажется, ее звали Юля), но все равно не так, как Мария. У госпожи Штерн профессиональный уровень был гораздо выше, а мыслеподача – какой-то завораживающей. Юля же просто волновала, на уровне инстинктов. Ощущения были не те. Какие-то плотские, что ли? Примитивные, грубые. Обе женщины существовали лишь в мозгах абонентов и воспринимались без помощи привычных органов чувств, вроде бы с одинаковыми стартовыми условиями, но все равно по-разному. Впрочем, возможно, кому-то больше нравилась Юля, или медноволосая Татьяна из ночного шоу «Рандеву», или еще кто-то. Вкус у каждого свой.
Ко всему прочему каждый клиент мыслеэфира мог дополнять образ любимой ведущей (или ведущего) деталями собственного изобретения. Кто-то хотел, чтобы они были полнее, кто-то мысленно наряжал их в другую одежду. Это не возбранялось. Главным и жестким требованием мыслеэфирной этики оставалось – никаких грубостей и чересчур вольных интерпретаций принимаемых мыслеобразов. То есть теоретически представить, что мадам Штерн читает свои новости, будучи абсолютно голой, не возбранялось, а вот что она при этом еще и ласкает абонента или вообще лежит с ним в постели, было запрещено. Не дозволялось и менять существенные детали облика. Полнее или чуть выше ростом – ради бога, а вот сделать Марию белой или сменить цвет волос – нельзя. Стоило пользователю перестараться, и его отключали от любимого канала и возвращали в ментальный эфир только после уплаты штрафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20