Ну, насчет «начальника-инспектора» подчиненным более-менее понятно: Верховный решил провести полнейшую ревизию разведуправления и выбрал довольно оригинальный, но вполне объяснимый метод. А вот «особое распоряжение» и «специальная миссия» народ настораживали, народ бурчал, и это бурчание частенько содержало информацию, озвучивать которую не следовало.
Так что лишние люди в деле ни к чему. Меньше будет кулуарных обсуждений. Преображенский вернулся к разговору с капитаном.
- Наблюдай за любыми маневрами вокруг посудины, капитан. Кто ее привел?
- Как и полагается, абордажные катера орбитальной обороны. Порядок есть порядок. Немцы на нем повернуты, вы же понимаете. Доставили, пристыковали, отвалили. Ничего подозрительного. Да все штатно, ваша светлость, не волнуйтесь.
- Дай-то бог, - князь кивнул. - Звони в любое время, операция по-прежнему под моим личным контролем. И еще… как у твоего заместителя с немецким?
- На уровне «Яволь, герр гауптманн». Причем с южнорусским мягким «г».
- Засунь его на ночь в «мнемосон». Пусть подучится.
- Это для третьей фазы операции?
- Так точно, капитан. Справится?
- Так точно, ваша светлость. Лейтенант Хренов у нас на все руки мастер, но лучше всего умеет дрыхнуть, на этом и сыграем.
- Вот и отлично. До связи.
Преображенский выключил комп и еще раз сверился с планом операции. Пока все шло нормально. Если так будет и дальше, Эйзен все-таки приоткроет свои секреты. Хотелось бы сказать: «откроет все свои секреты», но это нереально.
- Разрешите, ваша светлость?
В дверях одновременно возникли Ривкин и Луговой.
- Проходите, располагайтесь, - Павел указал на кресла для посетителей. - Дождемся Аверьянова с Олафсоном и начнем.
- Чувствую, дело пахнет новой операцией? - Ривкин изобразил, что принюхивается. - Большое дело?
- Наберитесь терпения, подполковник, - Преображенский коснулся окошечка «секретарь» на экране компа. - Оля, кофе на пять персон.
- Таки да, большое, - аналитик удовлетворенно щелкнул пальцами.
- Настройтесь на серьезную волну, Аарон Моисеевич, - строго проговорил Преображенский. - Ваш отдел, возможно, будет играть в деле ключевую роль.
- Весь внимание и серьезность, ваша светлость, - Ривкин поднял руки, одновременно чуть наклонив голову.
Генерал Луговой недовольно взглянул на подполковника. В штабе Управления все прекрасно знали, что князь относится к гениальному, а потому слегка сдвинутому начальнику аналитического отдела снисходительно, но всему есть разумные пределы. С точки зрения генерала, Ривкин злоупотреблял особым расположением его светлости. Впрочем, это их дела. Если Преображенский считает поведение аналитика нормальным, значит, так оно и есть. Да и верно, что взять с гражданского, случайно задержавшегося на военной службе после окончания войны?
- Ваша светлость, разрешите вопрос, - подал он Ривкину пример образцовой субординации.
- Спрашивайте.
- Вы не укажете, так сказать, вектор операции, не сориентируете, о чем пойдет речь? Чтобы мы могли собраться с мыслями.
- Пожалуйста, собирайтесь. Вектор указывает на Эйзен.
Луговой молча поднял брови. По лицу генерала было непонятно, удивлен он или раздосадован. Мелькнувшая гримаса имела признаки не совсем этих эмоций, но что-то близкое.
Аналитик вел себя более открыто. Он сразу же состроил кислую физиономию и развалился в кресле, чуть ли не наполовину съехав под стол.
- Снова напрасная трата времени и средств, - Ривкин устало прикрыл глаза рукой. - Я же сто раз докладывал, ваша светлость, «взломать» Эйзен невозможно! Один шанс из миллиона. И это не голые слова, а точные расчеты на лучших компьютерах. Жаждете выкинуть деньги на ветер? Так просто повысьте мне оклад!
- Обстоятельства изменились, подполковник. Когда вы узнаете подробности, ваши машины будут вынуждены рассчитать новую вероятность.
- Отбросим ноль, пусть даже два ноля, что это изменит?
- Увидим. Надеюсь, изменится всё, и в лучшую для нас сторону.

2. Февраль 2299 г., Эйзен

Такого количества разных документов Альфред не составлял еще никогда. К вечеру суматошного дня он уже с трудом соображал и, если бы не подсказки служебной программы, наверняка наделал бы в формулярах кучу ошибок. В дополнение ко всему над головой по-прежнему висел дамоклов меч инспекции герра Штрауха. Шеф постоянно маячил в поле зрения, что-то выясняя у экспертов-криминалистов и медиков. С точки зрения Краузе, картина была вполне понятной, и особо углубляться в подробности не имело смысла, но у шефа на этот счет имелась своя точка зрения, о которой он предпочитал многозначительно помалкивать. После десяти вечера к усталости добавилось раздражение. Силы кончились, работы оставались еще горы, а неутомимый Штраух продолжал докапываться до некой истины. В целом всё это утомляло сильнее марафона на беговой дорожке. Страшно хотелось упасть и хотя бы на полчаса забыться. Можно даже прямо здесь, на палубе шлюзового отсека. Все равно уйти с карантинной площадки без разрешения шефа немыслимо, а он, похоже, намеревался работать до полного выяснения всех обстоятельств дела.
Краузе усталым взглядом поискал заместителя. Фриц тоже выглядел выжатым досуха и бродил по сектору на автомате, создавая лишь видимость работы. Почувствовав взгляд старшего инспектора, Найдер вяло кивнул и направился к Альфреду, в импровизированную зону отдыха. Заботливый инспектор Клаус, заступивший дежурным по сектору, прислал коллегам стандартный набор для сверхурочных работ: комплект пластиковых стульчиков, столик и несколько термосов с кофе и бульоном. Еще в набор должны были входить галеты, но их почему-то не оказалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18