4) То что я со дня на день должен был появиться в Барнауле и остановиться в квартире у Берсенёва. Что я и сделал, опоздав на 10 дней. Интересно и то, что я сел в машину ехать в Горный Алтай у дома Берсенёва. На выезде из Барнаула машина была подвергнута обыску с понятыми. По моему мнению смерть Золотарёва - отдача от Рижской акции. Замечательно то что Берсенёв даже не был допрошен по поводу смерти Золотарёва. Почему? Чтобы не возникло никакой связи с НБП. Не фигурировало в протоколе.
Я вклинил в Рижскую акцию историю убийства Золотарёва намеренно, дабы показать какая уже шла за партийцами охота: от Барнаула до Риги, на гигантском пространстве, мы уже были под колпаком.
Там на башне события развивались следующим образом: огласив свои требования, разбросав листовки, ребята согласились сойти с башни только после того, как к ним поднимется посол России в Латвии. Посол приехал и тогда Журкин, Соловей и Гафаров позволили себя арестовать. Несколько суток их успешно прессовали и били. На голову Сергею Соловью надевали целлофановый мешок и завязывали, об этом он позднее повествовал сам команде ТВ-6, которая его и Журкина снимала в Рижской тюрьме. Через несколько суток их оставили в покое и стали готовить к суду. Несколько суток предшествовавшие акции, со времени ареста четырёх нацболов в районе Даугавпилса до конца ноября в Латвии свирепствовала национал-большевистская истерия. Результатом явилось то, что избиратели на выборах в рижскую городскую думу отшатнулись от антирусских сил и во множестве проголосовали за движение "ЗПЧЕЛ" - за права человека, объединяющие под общей крышей в большинстве своём русскоязычные организации , в том числе и рижское отделение Конгресса Русских общин. Если бы Национал - Большевистская партия была зарегистрирована в Латвии, то приязнь возникшая к героическим пацанам Соловью, Журкину и Гафарову выразилась бы в том, что избиратель голосовал бы за нас, за партию героев. Не имея возможности проголосовать за нас, они проголосовали за умеренных. К слову сказать только небольшая часть русскоязычных проживающих в Латвии имеют право воспользоваться избирательным правом. 600 тысяч русских лишены такого права. Если отвоевать для них избирательные права легко добиться прихода к власти пророссийского правительства. Однако российские власти не идут путём борьбы за права своих граждан. Они заискивают перед режимами стран Балтии. А спецслужбы кооперируют с ними против интересов русского народа. По утверждению адвоката Беляка, он ездил в Ригу на процесс над Соловьём, Журкиным и Гафаровым, это российские спецслужбы дали латвийцам совет судить нацболов по статье "терроризм" вместо статьи "хулиганство". Информация исходит из российского посольства. Изначально, оказывается, латвийская Фемида собиралась судить ребят по более мягкой статье "хулиганство". После нескольких судебных заседаний был объявлен большой перерыв потому Беляк не оставался на весь процесс. В любом случае он не мог полноценно осуществлять защиту наших в Риге, по латвийским законам это мог делать только адвокат граждан Латвии. 30 апреля в моей тюрьме по радио "Маяк" вечером я услышал чудовищный по жестокости приговор: Соловей и Журкин были приговорены к 15 годам лишения свободы, а малолетка Гафаров в момент совершения "преступления" ему было 17 лет получил 5 лет лишения свободы. Во многом благодаря совету старшего брата ФСБ, борющегося против интересов русского народа. Ложная концепция внешней политики, практикуемая правительством президента Путина, исходит из того, что не следует раздражать соседей, захвативших в качестве заложников миллионы русских. ФСБ послушно проводит в жизнь эту концепцию. НБП выступает за активное вмешательство во внутренние дела тех соседних стран, в заложниках у которых оказались наши русские люди. Мы считаем счто следует бороться, давить, выбирать права для русских. С недавних пор российское государство стало бросать нас сторонников противоположной концепции, борьбы за права русских,-в тюрьмы.
ГЛАВА XXI. Под колпаком
Хронологически следует вернуться назад. В апреле 2000 я поехал на Алтай. Как полагается высокопоставленному путешественнику я начал сверху. Я зашёл в ГосДуму ( у меня был временный пропуск) и без звонка ввалился в кабинет Михаила Ивановича Лапшина, депутата ГосДумы от Республики Алтай. Я поздоровался, извинился, и сообщил что собираюсь отдохнуть на Алтае, никого там не знаю и был бы очень благодарен Михаилу Ивановичу, если бы он рекомендовал мне к кому обратиться на Алтае. "Весь Лимонов тут, какой он есть" сказал Михаил Иванович обращаясь к группе мужиков, скопившихся в его кабинете, "вваливается тут, требует, и едет на Алтай в самый сезон энцефалитных клешей." Лапшин дал мне телефон Сергея Николаевича Гречушникова. "Сходишь к нему в Усть - Коксе. Он там глава администрации. Он поможет"
Я взял несколько национал-большевиков; Сашу Бурыгина майора из г. Электростали , своего охранника белокурую бестию Николая, и сел в поезд. Через Новосибирск мы приехали в Барнаул, где нас встретили наши национал-большевики,-белобрысый Женя Берсенёв журналист, добродушный, часто моргающий тип, и Юра Абрамкин. Был очень поздний вечер, мы едва успели на последний троллейбус и долго тарахтели через весь тёмный город к Берсенёву домой на улицу Попова. Там мы улеглись спать.
В Барнауле мы пробыли несколько дней. Выяснилось, что апрель далеко не лучший сезон для поездки в Горный Алтай. Выяснились ещё и расстояния. Расстояния исчислялись в 600 и более километров на юг от Барнаула. В конце концов мы познакомились на квартире у Юры Абрамкина с двумя проводниками по Алтаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86