– Ты сможешь привести этот сундук в чувство? Тера подняла руки, будто сдавалась на милость победителя.
– Как я уже сказала, это тот еще раритет, – ответила она. – Но я смогу заставить его нормально работать. Мне только потребуется немало времени, чтобы вспомнить все ухищрения. А это что такое? – спросила она, кивком показав на письмо, которое я так и держал в руках.
– Послание от советника из нашего лагеря. – Я протянул ей письмо. – Ты была права, похоже, мы отправляемся на этот пикник самостоятельно.
По мере чтения Тера мрачнела все больше.
– Ну что же, должна сказать, что все это как-то не красиво, – заявила она, возвращая письмо. – Должно быть, Бородин оставил записку еще вчера вечером, до закрытия космопорта.
– Если только он не умудрился заскочить сюда сегодня утром, – возразил я.
– Ну, тогда он, должно быть, настоящий спринтер, – буркнула барышня. – Могу сказать, что я лично постаралась попасть сюда как можно быстрее. Ну и что мы теперь будем делать?
– Отведем «Икар» на Землю, конечно, – ответил я. – Мы все на это подписались. Или ты вдруг вспомнила, что у тебя назначено свидание?
– Кончай острить, – огрызнулась она, – А как на счет аванса? Он обещал мне тысячу коммарок вперед.
– Все здесь, – заверил я ее, похлопав по сейфу. – Как только закончится предполетная подготовка, я раз дам аванс и сообщу всем об изменениях в планах.
Тера покосилась на сейф, после чего снова уставилась на меня в упор.
– Думаешь, они останутся? Все?
– Не вижу причин, почему бы им отказаться, – за метил я. – Я понимаю так: покуда мне платят, работа есть работа. Не думаю, что другие смотрят на это по– иному.
– Означает ли это, что ты официально принимаешь командование кораблем и экипажем?
Я пожал плечами.
– Именно так это изложено в Торговом кодексе. Командование переходит по цепочке: владелец, наемный работник, капитан, пилот. Я – пилот.
– Да, мне это известно, – согласилась она. – Я про сто хотела удостовериться. Так сказать, для протокола.
– Для протокола: я, Джордан Маккелл, пилот и штурман, принимаю командование «Икаром», – сказал я как можно более официальным тоном. – Вы удовлетворены?
– До экстаза, – ответила она с тончайшим сарказмом.
– Вот и ладно, – заметил я. – Идите, попробуйте найти общий язык с этим Т-66. Через минуту-другую я принесу вам аванс.
Тера напоследок еще разок покосилась недоверчиво на сейф с деньгами, кивнула и вышла из рубки.
Я положил сейф и бумаги себе на колени и занялся предстартовой подготовкой, стараясь не обращать внимания на крайне неуютное ощущение, угнездившееся где-то под ложечкой. Возможно, Камерон и склонен излишне драматизировать, но письмо лишь подтверждало подозрения, зародившиеся у меня с той минуты, как он самовольно подсел ко мне в таверне и предложил работу.
Археологи раскопали что-то на пустошах Меймы. Не что важное, нечто чрезвычайно значительное, если в красивых словесах Камерона хотя бы половина – правда.
И эта значительная и опасная штуковина пребывает в данный конкретный момент в сорока метрах у меня за спиной, запечатанная намертво в грузовом трюме «Икара».
И мне очень бы хотелось узнать, что же это, черт подери, такое.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Хоть в письме Камерона и прилагались необходимые коды и документы, удостоверяющие прохождение всех таможенных процедур, я был твердо уверен, что с разрешением на взлет у «Икара» возник нут большие трудности. К моему великому и приятному удивлению, ничего подобного не произошло. Диспетчерская дала нам разрешение на взлет, стартовые репульсоры оторвали корабль от поверхности планеты, подняли до уровня, где начиналась зона действия периферических гравитационных лучей, и через несколько минут мы уже устремились в космос на собственной тяге.
После того как выяснилось, что компьютер у нас древ нее некуда, я начал гадать, какой же двигатель нам достался и чего от него можно ждать. Но и здесь мой пессимизм оказался напрасным. Или по крайней мере преждевременным. Маршевый двигатель, ровно урча, уверенно вывел нас за пределы гравитационного колодца Меймы, а на мои постоянные запросы Никабар отвечал, что у него в машинном отделении полный поря док.
Но я понимал, что долго так продолжаться не может, и когда конденсаторы на носовом конусе отдали накопленную энергию рассекателю, создав для нас гиперпространственный тоннель, я строго-настрого запретил себе расслабляться. Вряд ли все и дальше пойдет так гладко.
Где-то в пути мы обязательно столкнемся с серьезными трудностями.
И на седьмом часу полета мы получили первый букет неприятностей.
Первое, что я услышал, был отдаленный, еле слышный визг, словно где-то далеко-далеко взвыла пара баньши. Покосившись на мониторы, я щелкнул по большой красной кнопке аварийного останова, раздался треск конденсаторов, и мы снова оказались в обычном пространстве.
– Маккелл? – послышался из интеркома голос Никабара. – Это ты заставил нас выскочить из гиперпространства?
– Да, – подтвердил я. – Думаю, у нас повреждение корпуса. Твои приборы фиксируют утечку воздуха?
– Нет, по моим данным утечки нет, – ответил он. – Должно быть, внутренний корпус цел. И я ничего не слышал… наверное, это где-то у вас, ближе к носовой части.
– Возможно, – согласился я. – Сейчас вызову Чорта и попрошу его проверить броню.
Я связался с помещением для подготовки к выходу в открытый космос и обнаружил, что Чорт уже надевает скафандр и направляется на корму. Больше всего проблем во время межзвездных перелетов создает то, что специалисты называют парасинбарическими силами, а прочие – попросту давлением гиперпространства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151