Все мирное потускнело, потеряло интерес. Даже девчонки и те вели себя воинственно.
Вес только и думали, как перехитрить "белячков", как содрать с них галстуки, отнять звеньевые флажки, забрать отрядное знамя.
Все были как в лихорадке. Никто не мог спать, все чудилось, будто со всех сторон подкрадываются враги.
Наши разожгли большой костер, пели воинственные песни про Конную Буденного, раскинувшуюся в степи, с особым чувством повторяя припев:
Не сынки у маменьки
В помещичьем дому,
Выросли мы в пламени,
В пороховом дыму!
Не спалось и противникам, при всей их дисциплинированности. Запертые в помещении школы, они смотрели в нашу сторону сквозь противокомарные сетки. Несколько смельчаков выбрались по чердаку на крышу и докладывали:
- Дикарьки тревожатся.
- Пляшут дикий танец войны!
Постоянно шли поиски разведчиков и стычки патрулей.
Неожиданно позади нас, вблизи старинной коломенской колокольни, было замечено целое звено "белячков".
Звено "Спартак" выбежало навстречу. Но "показательные", не принимая боя, стали отходить к трамвайной остановке. Наши догадались: заманивают! Отвлекают наши силы подальше, чтобы напасть на лагерь!
Вернулись и решили сами произвести демонстрацию в сторону противника небольшими силами. Участвовали двое шустрых - Игорек и Франтик и один сильный - Котов.
А для обмана противника взяли с собой деревенских ребят из союза садолазов. Зашли к лагерю "белячков", пройдя через деревню, откуда они и не ожидали, и застали их во время купания.
Недолго думая, наши ребята бросились к одежде, смяли охрану и, похватав оставленные купальщиками галстуки, - наутек.
Вслед за ними - парламентеры из "вражьего стана" с протестом, что это не по правилам.
- А как же на войне? Однажды белые напали на буденновский отряд во время купания. Наши вскочили на коней голышом, сабли в руки - ив бой. Отогнали беляков, а потом докупались! Вот и вы бы так.
Так и не отдали трофеев.
И сами, во избежание подобных происшествий, стали купаться в галстуках.
Все только и жили военными помыслами. Перестали носить траву для совхозных коров. Перестали помогать огородникам. Нераспроданные книжки Мириманова пылились в заброшенном шалаше. Питались кое-как. В одну неделю подурнели и отощали, словно от какой-то болезни.
- Что с вами, ребята?
- Что-то вы похудели?
- Все какие-то поцарапанные, встревоженные, глаза у вас врозь, почему это?
Такими вопросами забросали нас папы и мамы в очередное родительское воскресенье.
- Война! - отвечали мы.
- Какая война, с кем? Вас невзлюбили местные ребята?
- Нет, мы воюем с соседним пионерским отрядом.
Вон его палатки на горе белеют.
- Ах, так это военная игра! С другим отрядом. Тактак, понимаем...
Родители несколько поуспокоились, но весь день с любопытством поглядывали в сторону наших противников, с которыми на воскресный день мы заключили перемирие.
К ним тоже приехали родители.
Многие ехали вместе с нашими в одном трамвае. И повидимому, разговорились и кое-что рассказали друг другу про жизнь своих детей.
Некоторые папы и мамы как бы невзначай спрашивали меня:
- А в том отряде ребята тоже на самоснабжении?
- У них так же, как у вас, полное самообслуживание?
Я отвечал уклончиво и чувствовал, что мои ответы не гасят искры сомнения, зароненные в души взрослых теми, дети которых живут в районном опытно-показательном.
Надо сказать, что родители наших ребят -во второй заезд вели себя более разумно и организованно. Все продукты были сложены в общую корзину. Папы и мамы не завладевали своими детьми как собственностью, оставляли ребят заниматься своим делом, любуясь со стороны, не пичкали сластями, уводя подальше от других. Словом, не нарушали строй нашей жизни.
А вот мы оплошали. Лагерь был захламлен, новых шалашей не появилось. Не оказалось у нас ни удивительной щуки, на которой мы "выехали" в прошлый раз, ни корзины свежих яиц, ни сметаны...
Родителям пришлось готовить обед из продуктов, что принесли с собой. Это было уже скучней.
"Доктор паровозов", он же слесарь Кузьма Петрович Шариков, как и обещал, вместе с Вайей и Костиком отправились на "фуражировку", чинить-паять ведра, кастрюли и молочные бидоны в совхозе за молоко.
Любителям рыбной ловли тоже нашлось дело. Наши ребята отыскали занесенный песком челн, выдолбленный из ветлы, рыбацкий ботничок, вероятно потерянный какой-нибудь баржей, приходившей снизу в половодье.
Рыболовы принялись его чинить, конопатить и вскоре уже удили с него плотву и ершей, встав на якорь.
Эти не заметили непорядков в лагере.
Остальных мы решили отвлечь экскурсией в охраняемый нами сад.
И здесь наши ребята сумели заинтересовать взрослых заманчивой перспективой - заготовить на зиму на всю школу яблок.
Игорь и Франтик затеяли увлекательную игру. Подводили взрослых к какой-нибудь яблоне и спрашивали: угадайте, сколько на этой яблок?
Начинались угадки, споры, заключались пари.
И ребята поражали всех, заявляя:
- На этой антоновке одна тысяча двести тридцать два яблока!
Или:
- На этой сорта скрижапель всего девятьсот восемьдесят. Зато вот на той боровинке две тысячи сто шестьдесят яблок!
- Да не может быть, чтобы так точно!
- А вы проверьте.
Начиналась сложная проверка, и в конце концов выяснялось, что ребята высчитали точно.
- А всего на восьмидесяти семи урожайных яблонях зимних сортов у нас около ста тысяч яблок. Если мы их сохраним с отходом на двадцать процентов, то на нашу долю достанется столько яблок, что нам хватит в течение трех месяцев на всю школу, если каждому школьнику выдавать по яблоку каждый день, считая и воскресенье!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52