Михаил ждал решения Виктора Николаевича, а тот мучительно раздумывал над тем, как это сделать, не вызывая подозрения.
Наконец, приняв решение, Виктор Николаевич снял телефонную трубку и набрал номер:
– Слушаю, – после третьего гудка ответил Александр Павлович.
– Добрый вечер, Александр Павлович.
– Еще раз здравствуйте, Виктор Николаевич, – довольно приветливо ответил тот. – Чем занимаетесь?
– Пытаюсь решить вашу головоломку. По всем нашим прикидкам выходит, что без привлечения войск не обойтись. Иначе нам придется стягивать специальные группы со всей страны.
– А что сообщает ваш посланник? Он уже успел немного осмотреться?
– Я с ним только что говорил. Он утверждает, что для точного и эффективного воздействия необходимы тщательная проработка и взаимодействие с войсками. Все это отодвигает время нашей операции на неопределенный срок. У нас, исходя из предварительных данных и результатов работы аналитиков, есть запас времени до двух месяцев. Время терпит.
– Так вы полагаете, что в ближайшую неделю-две операция по уничтожению Центра в Чечне проведена быть не может? – уточнил Александр Павлович.
– Мы не сможем гарантировать ее результатов на сто процентов.
– Тогда давайте поступим следующим образом. Пусть ваш человек немедленно вылетает в Москву и возьмет на себя разработку операции. А все наши силы в Чечне нужно нацелить на сбор информации и наблюдение за деятельностью центра. Главное – не пропустить выдвижение первых групп к нам в тыл.
– Я прошу обратить внимание на возможное использование пленных в качестве исходного материала в работе Чеченского центра, Не хотелось бы рисковать. Я консультировался у наших ученых, они утверждают, что исследования группы «Сверхрежим» позволяли провести обработку исходного материала за пять-шесть месяцев. В случае использования наших пленных лаборатория Чеченского центра произведет первый выпуск к июню, что опять-таки подтверждает те сроки, которые были приняты нами, как вероятные. Но если они будут использовать тех, кто был захвачен в конце прошлого года, во время боев с антидудаевской оппозицией, то мы можем ожидать первого выпуска уже на днях.
– Что опять требует быстрых действий, – закончил Александр Павлович. – Отзывайте своего человека в Москву и как можно быстрее. Как вы, надеюсь, понимаете, на самом верху весьма и весьма обеспокоены.
15 февраля 1995 года, 15-25 , Подмосковье.
Раненых из самолета выгружали быстро, но без сует. Носилки с тяжелоранеными сразу ставили в машины – было ветрено и холодно. Возле трапа, чуть в стороне, чтобы не мешать потоку, стоял майор медицинской службы и внимательно всматривался в лица прибывших.
– Кого-то ждете? – спросил врач, дежуривший на аэродроме.
– Жду, особое распоряжение начальства, – ответил майор, не отрывая взгляда от трапа.
– Чей-то родственник? – понимающе спросил врач. Он уже неоднократно наблюдал, как вместе с тяжелоранеными привозили солдат и офицеров с легкими ранениями, но с большими связями.
– А мне не сообщили, – досадливо поморщился майор, – мне нужно доставить подполковника Никоненко прямо на операционный стол. Не дай Бог что не так – я себе даже не представляю, что со мной сделают.
– Полковник Никоненко? – врач полистал сопроводительные документы. Есть полковник Никоненко, тяжелое ранение в голову…
Врач присвистнул. Полковнику не повезло. Если он с такими повреждениями головы выживет, то лицо придется собирать по кусочкам. Да и в этом случае особо много не сделаешь.
– Похоже, полковник ваш имеет связи – он прибыл с сопровождающим, судя по документам.
Майор не ответил. На трапе появились новые носилки, а перед ними шел капитан, которого майор, по-видимому, знал в лицо.
Капитан и майор обменялись рукопожатиями и быстрым шагом прошли к стоящей неподалеку военной машине «скорой помощи». Носилки пронесли следом и быстро загрузили через заднюю дверь.
Дежурный врач успел заметить бинты, плотно облегающие голову, и шинель с погонами подполковника поверх одеяла.
«Скорая помощь» выехала через КПП и, включив мигалку и сирену, направилась к Москве.
Майор, севший возле водителя, обернулся к капитану:
– Добрались без приключений?
– Все прошло наилучшим образом. Мне даже не пришлось делать ему дополнительных уколов. Спит уже почти сутки. – Майор кивнул, потом наклонился к водителю: «Не проскочи поворот!» Водитель ничего не ответил. Через пять километров он выключил мигалку и сирену, сбросил скорость. Еще через два километра съехал с шоссе на грунтовую дорогу, ведущую к лесу.
Метрах в трехстах от опушки «скорую помощь» ожидал микроавтобус «мерседес». Из «мерседеса» вынесли носилки и поставили их на землю. На освободившееся место поставили носилки из «скорой помощи». Потом «скорая» развернулась и ушла в сторону города. «Мерседес», в который переложили подполковника, выехал на просеку, потом через несколько километров вырвался на шоссе. Майор, сопровождавший раненого, обернулся к лежащему на носилках. Тот пошевелился и что-то невнятно пробормотал.
– Через сколько минут мы будем на месте? – спросил майор у водителя.
– Минут через десять.
Майор наклонился к перевязанному, поправил ремни, которыми тот был привязан к носилкам. Похлопал по плечу и тихо сказал, близко наклонившись к забинтованной голове:
– Спокойно, Тупчинский, еще несколько минут.
Тупчинский попытался что-то ответить, но майор не стал вслушиваться:
– Не нужно волноваться, еще несколько минут и вы сможете поговорить от души.
…Тело подполковника Никоненко было доставлено в госпиталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22