Чтобы организовать такую группу, маленькой команде Грейсона дали остаток первоночи и еще четырнадцать стандартных дней. Генерал Адел хотел, чтобы к концу штормов второночи подразделение было готово к бою, то есть на все им выделили около одного местного года из сорока пяти дней.
— Сержант, я не думаю, что ты осознаешь всю неопределенность своего положения. — Вялый, гнусавый голос лейтенанта Нодема становился еще более скрипучим, когда он был не в духе.
— Сэр! — окрысился Рэмэдж. — Мое понимание субординации таково, что бойцы ополчения в составе спецподразделения будут отчитываться перед ополчением через командование лэнса. Генерал Варней ни за что не согласился бы поместить ополченцев под непосредственное начало Гвардии!
— А я, сержант, пытаюсь выяснить, есть ли у тебя вообще какое-нибудь представление о субординации! Ясно, что Гвардия в специальном подразделении занимает более высокое положение, чем ополчение, как и в остальных военных вопросах. Ты суешь свой нос, куда не надо.
— Джентльмены, хватит! — Грейсон сел, растирая пальцами виски. Он устал и не мог думать ни о чем, кроме возвращения в офицерскую квартиру, выхлопотанную для него генералом Варнеем. Так много нужно сделать, и он уже начинал сожалеть, что вообще услышал о специальном подразделении Треллвана.
— Если вы не перестанете собачиться, то вам придется ответить перед новым правительством!
Нолем вопросительно поднял брови.
— Каким новым правительством?
— Тем, которое пираты намерены учредить во Дворце, если вы не бросите свои мелкие дрязги и не поможете мне сделать кое-какую работу.
— Ну как же, лейтенант. Мое положение здесь…
Голос Грейсона был утомленным, но твердым.
— Твое положение здесь подлежит моему утверждению, лейтенант, понял?
— Ты не выше меня по званию, молокосос! — Нолем был на четыре стандартных года старше Грейсона.
— Я тебя вышвырну под дождь, и тогда ты узнаешь, кто выше, а кто ниже!
— Кулак Грейсона обрушился на кипу анкет на столе. — Меня поставили во главе подразделения, и то, что твой дружок Адел подсунул тебя, чтобы ты смог выпендриваться перед сержантом Рэмэджем, не означает, что я буду это терпеть!
Нолем ощетинился. Грейсон решил, что единственный способ сломить упрямство этого человека изменить тему.
— Итак, в каком состоянии поврежденный «Wasp»? — потребовал он.
Вопрос застал Нолема врасплох.
— А… э… У нас по-прежнему нет теха, который наблюдал бы за ремонтом.
— Так в каком же состоянии мех?
— Э… голова разбита.
— Я это знаю, лейтенант. Я сам разбил ее. Можно ее починить?
— Ответственный офицер сказал, что нам потребуется обученный тех, чтобы решить, можно это сделать или нельзя. — Он пожал плечами. — К тому же запасных частей у нас не так уж много. Я полагаю, офицерам снабжения нужно разобрать носители второй линии, только для того чтобы наскрести брони и заткнуть дырки в торсе.
Грейсон сел в кресло.
— Может быть, я смогу выбраться туда в следующем периоде и взгляну сам. — Воины знали столько же о работе меха, как и техи. Но время… Боже, время!
— У тебя назначена встреча с Военным советом в следующем периоде, — напомнил ему Рэмэдж.
— Черт, ты прав. Я… — Грейсон задумчиво помедлил.
— Сэр?
— Есть альтернатива… возможно.
Рэмэдж вопросительно взглянул на Нолема, затем на Грейсона.
— Я не думаю, что на планете есть квалифицированный тех. Ктоме как в Замке, конечно, и в любом случае я не думаю что они пойдут на то, чтобы одолжить нам одного.
Он не намеревался обсуждать свою дикую идею с этими двумя. Нолем воспротивится, он знал, и даже Рэмэдж, по всей вероятности, двурушничал, работая шпионом на штаб ополчения. Он хотел подбросить эту идею самим генералам.

Три периода спустя Грейсон спускался по холодным каменным ступеням штаб-квартиры военного округа. На улице по-прежнему шел дождь. Он проделал свой путь от Арсенала в GEV, скользя по грязи. На каменном полу скопились лужи воды, и он передал свою комм-панель капралу в коричневой униформе, сидящему за столом у основания лестницы. Капрал ввел шифр в терминал на столе, затем откинулся назад с ожидающим видом.
— Вымокли, сэр?
— Немного. Холодно становится. — К середине первоночи температура на улице опустилась почти до точки замерзания. Штормы Близкого Прохождения, длившегося неделю, являлись как бы гигантскими тепловыми поглотителями, и во время долгой, долгой ночи, следовавшей за периастероном, теплота Прохождения стремительно рассеивалась. Скоро штормовые ветры улягутся и в горах начнутся снегопады.
Грейсон подумал о Грохочущем Ущелье. Сейчас льда уже нет, водопад высох. Когда исчезала ледяная крыша, из расселины, с берега пещерного озера, можно было видеть звезды даже при дневном свете.
— Все в порядке, сэр. Можете проходить. — Капрал поманипулировал на пульте, и стальная решетка скользнула в сторону.
— Спасибо, — сказал Грейсон и шагнул в длинный, тускло освещенный коридор. Камера, которую он искал, находилась в конце коридора.
Лори Калмар сидела на скамье в своей камере, подтянув колени под подбородок и уставившись взглядом в противоположную стену. На ней были длинная военная рубаха и штаны, подаренные ей кем-то, и те же самые легкие тапочки, которые она носила на борту меха. Высокая, длинноногая и стройная, она была довольно привлекательной, но выражение лица оставалось угрюмым и озлобленным.
Грейсон приблизился к решетке ее камеры и произнес ее имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102