добавил Макколл. — Полковник, дайте мне всего полчасика, и мы с этим паррнишкой...
— Тихо, вы все! — приказал Грейсон. Он подался вперед. Его серые глаза оказались на одном уровне с карими глазами Граффа.
— Сказать по правде, Графф, я не думаю, что, имея тебя в заложниках, захочу совать нос в город. Не говоря уж о какой-либо сделке.
Он подвинулся еще поближе и щелкнул пальцем по одной из петлиц на воротнике Граффа.
— Какие такие преимущества имеет капитан перед полковником, а?
— Такие, о которых ты и не догадываешься, полковник.
Графф поерзал на стуле и пожал плечами. Привязали его крепко.
— Есть вещи неизвестные даже самому герцогу... А что до полковника Лангсдорфа, так тот вообще ни черта не знает!
— А ты, насколько я понимаю, знаешь?
Пленник нервно засмеялся.
— Как я уже сказал, полковник, я тебе пригожусь. Не делай глупостей — и, может, вы еще выберетесь из этой задницы!
В голосе Грейсона зазвучало презрение.
— Что ж! Джентльмены... и Лори! Нам, кажется, удалось поймать важную птицу! Руководителя всей операции!
— Смейся, смейся! Завтра после полудня тебе придется смеяться над ударными силами герцога Ирианского!
Грейсон даже слегка зауважал пленника, так ловко тот выкручивался. Целый клубок из противоречий, а не человек! Хвастлив, но скрытен. Помогать Грейсону явно не желает, однако всячески стремится доказать свою полезность. И, главное, хочет показать себя важной, имеющей силу и власть фигурой, с которой враги не могут не считаться.
Грейсон решил привести последний довод, сыграв на очевидном страхе Граффа.
— Грей... — начала было Лори, но Грейсон жестом заставил ее замолчать.
— Я надеялся, что нам удастся захватить полковника Лангсдорфа, — проговорил он.
О том, что главной целью атаки было уничтожение штаб-квартиры, а смерть либо пленение Лангсдорфа — всего-навсего побочной, хотя и желательной задачей, Грейсон умолчал. — Знаешь, Лори, по-моему, того, кого надо, мы упустили. Тот человек, что вышел прямо перед атакой...
Он повернулся к Граффу.
— Это ведь был Лангсдорф, не так ли, Графф? Человек в старой кожаной куртке без знаков отличия?
Графф нехотя кивнул.
— Он был там. Полковник ушел за пять минут до того, как вы ворвались. А знаки отличия его не особо волнуют.
— Знаешь, я думаю, мы смогли бы с ним поговорить. Просто стыдно, что вся наша добыча... вот это.
Графф засопел.
— Ты не знаешь, о чем говоришь.
— Не знаю? Ты напрямик заявляешь, что капитан знает об операции больше, чем полковник, под командованием которого находятся экспедиционные войска всей планеты? Брось, Графф! Ты же никто... и ничто! Тем более для меня.
Макколл вплотную подошел к Грейсону так, чтобы Графф мог видеть его лицо. Он хищно улыбнулся в свою бороду.
— А не пррогуляться ли нам с этим зверрьком, полковник? Я б его прроводил... в один конец.
Грейсон вздохнул.
— Нет, Дэвис. Он этого не заслужил.
— Но не с собой же его тащить! — воскликнула Лори.
Грейсон помотал головой.
— Нет.
Он сделал паузу, глядя на дрожащего пленника.
— Нет. Я думаю, мы отпустим его.
— Что?!
Возглас Лори выразил возмущение, охватившее всех легионеров.
— Вы не можете так поступить, полковник! — подал голос Клей.
Грейсон начал что-то говорить, но его прервал Гасан Халид, ни слова не проронивший за все время допроса. Его голос был холодным и безжизненным — так, наверное, говорила бы сама смерть.
— Мне кажется, полковник принял отличное решение, — произнес он. — Между прочим, сэр, я не ожидал от вас подобной... изобретательности.
— Спасибо, Халид. Я так и думал. Дэвис, развяжи его.
Дэвис нерешительно посмотрел Грейсону в глаза. Затем вытащил свой боевой нож и зашел за спинку стула, к которому был привязан Графф.
— Что... вы делаете? — Графф встал, растирая затекшие запястья.
Его взгляд перебегал с одного лица на другое растерянность в глазах пленника постепенно уступала место откровенному ужасу.
— Ты свободен. Можешь идти, — ответил Грейсон. — Ничего полезного ты нам не сообщишь. Взять тебя с собой мы не сможем — у нас запасы пищи на исходе, да к тому же охранять тебя некому — бойцов и так не хватает. Несмотря на все эти байки, что ходят тут про меня, я вовсе не такой кровожадный убийца. Ты не будешь наказан.
Хотя к горлу подступила тошнота, Грейсон заставил себя улыбнуться.
— Во всяком случае... наказывать тебя стану не я.
Графф вылупил глаза так, что белки стали видны из-под век.
— Ты... вы хотите отпустить меня прямо здесь? Посреди этого лагеря?! Но если они увидят меня...
Грейсон пожал плечами.
— Может, и не увидят. По крайней мере, это не моя забота.
— Интересно, далеко ли он уйдет, — сказал Халид, сверливший Граффа взглядом прищуренных глаз.
— Подождите... Карлайл! Вы не имеете права! Если ваши люди поймают меня, они... Нет! Подождите! Нельзя же так! Это бесчеловечно! Вы же знаете, что такое толпа...
— Да? Возможно. Но ведь вы меня обвинили в убийстве двенадцати миллионов невинных мирных жителей. А что для убийцы такого пошиба обычная жестокость толпы? Пустяк! Убирайся вон с глаз моих! Пусть твою судьбу решают твои же товарищи по оружию, те, которых ты предал.
— Нет!
— Очень многие любили Франсин Роже, — задумчиво проговорил Грейсон. — И Сильвию Тревор. Это были хорошие девчонки, а погибли они из-за тебя. А еще были шаттлы...
— Подождите! Вы что, не понимаете? — Графф перешел на открыто умоляющий тон. —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115