Ты что, автогонщица? – взвизгивал в ужасе Пузиков.
– Скорее угонщица! – прокричала Катя. – И вообще, я предупреждаю, что у меня с торможением не очень. Зато разогнаться – это я запросто: с первой передачи на вторую, со второй на третью и так далее, пока коробка не кончится!
Арнольд с заднего сиденья басисто рявкнул. Похоже, он был единственным, кого эта стремительная гонка действительно забавляла. Остальные, включая того же Федора, ощущали себя не ахти. Борька тот вообще давно жалел, что не отправился пешочком.
Внезапно милицейское радио, находившееся в машине, заработало, и салон огласился его хриплым звуком.
– Всем патрульным постам ДПС! Повторяю, всем патрульным постам ДПС! От здания городского детского театра угнана милицейская машина. Принять срочные меры к ее задержанию. В машине находятся опасные преступники! При задержании проявлять особую бдительность – преступники вооружены.
– Нет, ты слышала, Туркина, это мы-то опасные преступники! – воскликнул Федор.
– Угу! Еще и вооруженные! Не надо было тебе забирать у него пистолет, – откликнулась Катя.
– А что я мог сделать? Оставить пистолет ему, чтобы он нам вслед бабахнул? – стал оправдываться Федор.
Радио захрипело, продолжая:
– Особые приметы преступников: Макаров Федор, на вид пятнадцать лет, рост 175–177 см, лицо продолговатое, волосы коротко подстрижены. Одет в синюю куртку с капюшоном. Туркина Екатерина, на вид четырнадцать-пятнадцать лет, рост средний, волосы темные, длинные. Одета в дубленку рыжего цвета и сапоги. Пузиков Борис, на вид шестнадцать-семнадцать лет, одет в меховую куртку синего цвета типа «аляска»…
– Елы-палы! Слышали, мне на вид семнадцать лет! – с гордостью воскликнул Пузиков. – Учитесь, как надо выглядеть, пацаны! Ну разве это не круто?
– Повторяю… Пузиков Борис. Особые приметы. Фигура неспортивная, полная. Лицо – бугристое, на лбу прыщи… – после небольшой паузы продолжило радио.
Несмотря на то, что ситуация в целом не располагала к веселью, Федор расхохотался.
– Ну что скажешь, «полная фигура»?
– Что!!! – взревел Пузиков, которому наступили на больную мозоль. – Это у меня-то лицо бугристое! Я им дам прыщи! Они у меня сами прыщами покроются! И не только прыщами, но и фингалами! Дайте мне молоток, я из этого радио кучу хлама сделаю!
Впрочем, задора Борьке хватило ненадолго. Вскоре он окончательно приуныл.
– Ну все! – убито сказал Пузиков. – Теперь на нас еще и угон. Как минимум нам светит колония для несовершеннолетних. Небо в клеточку, друзья в полосочку, учителя с резиновыми дубиночками.
– Не думай об этом. Главное – спасти Землю от агнеров, – сказал Федор.
– Точно, правильный ты наш, – издевательски подтвердил Пузиков. – Спасем ее от агнеров, а сами, не теряя времени, в колонию. Будем там загорать и всем про инопланетян рассказывать. Там такие байки любят слушать.
– Приготовьтесь, мальчики, поворот! – предупредила Катя.
– Где?
– А-а! Туркина-Буркина, ты обалдела! Раньше надо было предупреждать! – завопил Пузиков, вцепляясь в сиденье.
Снизив скорость, Катя свернула на грунтовую дорогу со множеством рытвин. Машина поплелась по ней вперевалку, то и дело подскакивая на ухабах.
– Эй, Туркина-Буркина, совсем хочешь из меня душу вытрясти? Ты куда едешь? – завопил возмущенный Пузиков.
– Там впереди, метрах в пятистах, пост ДПС. Надо его объехать, чтобы нас не перехватили, – пояснила Катя.
Пытаясь объехать непролазную грязь, она заехала правыми колесами в глубокий снег. Машина забуксовала.
– Вылезайте, мальчики, будете толкать!
– Ага, щас! Сплю и вижу! Только грыжи мне не хватало! – пробурчал Пузиков, неохотно отстегивая ремень.
Он успел уже сообразить, что хорошей физкультуры ему не миновать, и эта перспектива его не особенно устраивала.
Когда пост ДПС остался позади, машина с тремя подростками вновь выбралась на шоссе.
– Уф! Туркина-Буркина, попробуй еще раз застрять! Больше не буду выталкивать! Покупай себе в деревне корову и впрягай ее! – отдуваясь, пригрозил Пузиков.
Его синяя «аляска» пестрила грязевыми брызгами из-под колес буксующего автомобиля.
Арнольд сочувственно положил толстяку на плечо свою голову и негромко ободряюще заскулил.
– А ты уберись, мохнатая рожа! Мог бы тоже, между прочим, помочь. Мы тут машину толкали как ослики Иа, а он даже из салона не вылез! – огрызнулся на пса Борька.
Однако в целом голос Пузикова звучал довольно миролюбиво: Борька вполне уже освоился с Арнольдом. И это несмотря на то, что Пузиков, дразня Арнольда, а заодно и Федора, назло ему называл собаку то Арчибальдом, то Альбертом, то Ахиллом, а то и просто «эй ты, болонка лохматая!»
Впрочем, вредность была настолько в крови Пузикова, что Борька без вредности уже не был бы самим собой, а сделался бы вообще неизвестно чем или кем.
Федор оторвался от карты, изучением которой он был занят последние десять минут.
– Мы уже где-то недалеко! – сказал он. – Сейчас будет Барылино, а сразу за ним поворот на Марфино. Километров семь, должно быть, осталось.
– Скажешь, когда сворачивать? – спросила у него Катя.
– Скажу.
Вскоре, заметив, что мотор начинает чихать, Катя озабоченно взглянула на приборную панель. Стрелка датчика горючего прильнула к отметке «0».
– Пузиков, у меня для тебя две новости – хорошая и плохая. С какой начинать? – спросила Катя.
Борька хмуро уставился на нее.
– Я так и знал, что ты прибережешь мне на закуску какую-нибудь бяку. Так и быть. Валяй с хорошей.
– У нас кончился бензин.
– Что же тут хорошего?
– Как что? Значит, я уже ни во что не врежусь. Ты рад?
Пузиков хмыкнул.
– А плохая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46