Кроме того, в поселке была конюшня, мельница, пивоварня, пошивочная и обувная мастерские.
Охотники за древностями могли купить здесь все: одежду, обувь, оружие, инструменты, подзорные трубы, бинокли, лошадей, седла, упряжь, палатки, спиртное, продукты.
Плати и бери. Если есть деньги. А если нет – ссудят в отделении Северо-западного банка Фолли. Под не очень большие проценты.
Для вернувшихся с уловом искателей в поселке созданы все условия. Номера на постоялом дворе, еда и выпивка в пабах. А для тех, кто стосковался по женской ласке – мужской салон.
Обычно в поселке одновременно бывало не больше десятка искателей. Но еще жили представители частных фирм и сотрудники экспедиционной группы. Эти следили за работой поисковиков и копателей, забирали добычу, давали наводку на новые районы. Так что поселок никогда не пустовал.
В Гатулин наемники прибыли через час после перехода границы. Первым делом сменили одежду и обувь. Это в Хартемене никого не волновал их вид. Здесь привлекать внимание странной формой не стоит.
В магазине взяли стандартный для здешних мест набор: брюки, рубашка, безрукавка. На ноги сапоги, на голову шляпа. Удобная и практичная одежда.
В оружейной лавке докупили патронов к трофейному оружию. Хозяин лавки настойчиво предлагал новые семизарядные револьверы, но наемники не взяли. Один лишний патрон дела не решит, а в случае чего достанут пистолеты.
Покончив с покупками, осмотрели себя.
– Вполне, – одобрил Кир. – Только все слишком новое.
– Обомнется.
– Да. Но мы потратили разом большую сумму. Это вызовет подозрение.
– Значит, уедем отсюда поскорее. Сколько у нас денег осталось?
Кир достал бумажник, заглянул в него.
– Восемь понгов и полсотни шкортов.
– Маловато. Надо золото обменять.
– Только не здесь, мы и так наследили.
– Перекусим в пабе и уходим. А то еще Ренд заявится.
Федерация уже целиком перешла на бумажные деньги. Расчетной единицей стал понгер (сокращенно – понг). В одном понгере было сто шкортов.
В ходу были бумажные купюры по три, пять, десять, пятьдесят и сто понгеров. Монеты по одному, два, пять, десять, пятьдесят шкортов и один понгер.
Купюры печатали на прочной бумаге с добавлением паонегра – переработанного материала из хвойного дерева паонегр. Отсюда и разговорное название денег – понг.
Еще ходили золотые монеты стоимостью в десять и пятьдесят понгеров. Но их оставалось мало, большинство переплавили, остальные осели у коллекционеров.
Свою форму и оружие они убрали в купленные дорожные сумки. Надели пояса с кобурами, проверили, насколько легко достаются револьверы.
– Точно ковбои, – хмыкал Кир. – Вообще, такое впечатление, что мы на съемочной площадке Голливуда. И снимают какой-нибудь вестерн.
– Похоже, – кивнул Герман. – Сейчас вон из паба Клинт Иствуд выйдет.
Кир покривил губы. Гатулин действительно напоминал американский городок конца девятнадцатого века. И паб был чем-то похож на американский салун: двухэтажное здание с широкой вывеской над крыльцом, двустворчатые двери вполовину человеческого роста.
– Там был Дикий запад, здесь Новый восток. Видимо, и нравы похожие.
– Ладно, двигаем в паб. Надеюсь, на обед денег хватит.
Здешний паб был одновременно и гостиницей. На втором этаже имелись несколько номеров. Но только для тех, кого хозяин заведения знал лично.
А первый этаж представлял собой симбиоз кафе и ресторана. Большой бар с длинной стойкой, несколько рядов столиков. В дальнем углу что-то вроде подиума. Похоже, здесь изредка выступали заезжие или местные менестрели.
Именовался паб незатейливо, но емко: «У гряды». Видимо, с намеком, что иных заведений ближе к Степи нет.
У входа в паб была коновязь, но наемники отвели коней в конюшню на заднем дворе. За пользование конюшней взималась отдельная плата, однако земляне предпочли переплатить, чем потерять вещи.
Когда друзья вошли в зал, взгляды присутствующих скрестились на них. Новички на границе всегда вызывают интерес. Еще одни искатели удачи в Степи, а значит, для кого-то конкуренты, а для кого-то – клиенты.
Наемники заняли угловой стол у окна, в которое видна дорожка к конюшне. Сели лицом к входу. И осмотрели зал.
Днем в пабе народу было немного, местные завсегдатаи работали, а приезжие либо отсыпались, либо еще не прибыли. За двумя столиками сидели пять человек. Играли в карты, пили, болтали. Все курили длинные сигариллы, весьма распространенные в этих местах. Запах душистого табака заполнял зал.
Игроки за ближним столом – явно искатели. Одежда не новая, сапоги поцарапанные, со сбитыми каблуками. Кобуры низко свисают с ремней. Такое ощущение, что здешние парни насмотрелись вестернов и скопировали повадки ковбоев.
Двое других, видимо, местные. Одеты попроще – брюки и рубашки. Но на головах традиционные шляпы.
– Слишком много схожего между Диким западом и этими местами, – негромко произнес Кир. – Тогда и обычаи, стиль поведения, повадки должны быть такими же.
– Вполне. Но считать, что все здесь аналогично, не стоит. А то можно налететь на какой-нибудь детали. Где этот хозяин?
Герман повертел головой, ища бармена, но тот уже шел к новым посетителям.
Владелец паба, он же по совместительству бармен, имел внушительный вид. Высокий рост, плотное телосложение, огромный «пивной» живот и красное лицо. Половина лица скрыта под рыжей бородой. На голове шляпа с широкими полями. На ремне длинный тесак. А револьвер, наверное, за спиной, без оружия тут не ходили.
Он встал в двух шагах от столика, буркнул слова приветствия и вопросительно уставился на гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18