» Торна интересовало все. Он находил удовольствие в каждой мелочи.
Они были уже практически готовы к выходу, когда на пороге возник юный Дэниел и молча уставился на них.
– Не хочешь пойти с нами? – спросил Мариус, натягивая перчатки, так плотно облегавшие ладонь, что под ними явственно проступал каждый сустав.
Дэниел не ответил. Он явно слышал вопрос, но не произнес ни слова Его лицо производило обманчиво юное впечатление, а фиолетовые глаза выглядели очень необычно.
– Пойдем, если хочешь, – повторил приглашение Мариус.
Но Дэниел развернулся и ушел – по-видимому, вернулся к своему игрушечному королевству.
Через несколько минут Мариус и Торн уже шагали в вихре падающих с неба снежинок. Словно стремясь приободрить своего спутника, Мариус обнял его за плечи.
«Еще немного – и я вновь отведаю вкус крови», – думал Торн.
Наконец они спустились в подвал какой-то большой гостиницы.
В помещении, поразившем Торна своими размерами, толпились сотни смертных. Шум стоял невообразимый.
Смертные не только ели и пили. Некоторые, сбившись в группки, танцевали под звуки оркестра. Иные собрались у зеленых столиков на колесах и увлеченно играли в азартные игры, разражаясь то громкими хриплыми криками, то веселым смехом. Из динамиков слышался оглушительный грохот, мигающие огни раздражали, но все меркло перед запахом пищи и крови.
Никто не обратил внимания на появление Торна и Мари-уса, за исключением официантки, без лишних вопросов проводившей их за столик, стоящий в самом центре зала. Отсюда можно было наблюдать за танцорами; казалось, каждый из них пляшет сам по себе, примитивно и неуклюже, извиваясь и изгибаясь под музыку в пьяном угаре.
Музыка Торну не понравилась: резкая, неприятная, она приводила его в замешательство. А разноцветные вспышки огней только усиливали неприятные ощущения.
Мариус наклонился и шепнул Торну на ухо:
– Торн, эти огни – наши союзники. Они мешают рассмотреть нас и понять, кто мы на самом деле. Постарайся к ним привыкнуть.
Мариус заказал горячие напитки.
Маленькая официантка окинула Торна кокетливым взглядом блестящих глаз, на миг задержав его на рыжих волосах.
Торн улыбнулся в ответ и тут же решил, что ни за что не станет пить от нее, даже если все остальные смертные иссохнут или вдруг исчезнут в неизвестном направлении. Он обвел глазами помещение, стараясь не обращать внимания на бьющий по ушам шум и запахи, от которых делалось дурно.
– Видишь вон тех женщин у стены? – спросил Мариус. – Они, хотят потанцевать. Для этого и пришли. И теперь ждут, пока их пригласят. Сможешь пить во время танца?
– Конечно смогу, – отозвался Торн, всем своим видом и почти торжественным тоном словно желая сказать: «Ты еще спрашиваешь?»
Наблюдая за скопищем людей на танцевальной площадке, Торн вдруг рассмеялся – впервые с тех пор, как ушел на север, – но в баре было так шумно, что даже он сам не слышал собственного смеха.
– Но как мне танцевать? – в недоумении обернулся он к Мариусу. – Да, я могу насытиться так, что ни один смертный, даже жертва, этого не заметит, но я не умею кривляться, как эти люди. Странные у них танцы: бестолковая толкотня – и больше ничего.
Лицо Мариуса расплылось в улыбке. Сняв плащ и повесив его на спинку металлического стула, он невозмутимо взирал на происходящее. Какофония звуков и яркие вспышки света его, похоже, совершенно не раздражали.
– А ты делай то же, что и они, – посоветовал он. – А когда будешь пить, замедли темп. Прислушивайся к музыке и голосу крови.
Торн снова рассмеялся и, неожиданно осмелев, решительно направился мимо переполненной танцплощадки к женщинам, пожиравшим его взглядами. Он выбрал темноволосую, поскольку его всегда влекли женщины с темными глазами и волосами. Кроме того, она была старше остальных, и, скорее всего, мужчины пригласили бы ее в последнюю очередь, а он не хотел, чтобы она осталась без внимания.
Его избранница поспешно встала. Торн взял ее за маленькие мягкие ладони и повел на отполированную множеством ног площадку. Мелодии звучали одна за другой практически без перерыва – ритмичные, но однообразные и бессмысленные. Женщина неуклюже, но в такт застучала по полу изящными каблучками.
– Надо же, какие холодные руки! – воскликнула она.
– Ах, мне так совестно! – воскликнул он. – Вы уж меня простите. Я слишком много времени провел в снегах.
О боги, ему следует быть осторожнее, чтобы не причинить зла этому простодушному, доверчивому существу с небрежно накрашенными глазами и губами, нарумяненными щеками и торчащей вперед грудью, поддерживаемой узкими полосками ткани под туго обтягивающим тело черным шелковым платьем.
Женщина бесстыдно прильнула к Торну. А он, обняв ее как можно нежнее, наклонился и аккуратно, так, что она ничего не почувствовала, пронзил своими крошечными клыками тонную кожу шеи.
«Спи, любимая, и пусть тебе приснятся прекрасные сны. Запрещаю тебе бояться, запрещаю тебе вспоминать».
Кровь! Наконец-то! Он так долго ждал, и вот она льется, кровь, настойчиво подталкиваемая маленьким сердечком!
Торн отвлекся от впавшей в полуобморочное состояние партнерши и погрузился в собственные грезы. Перед его мысленным взором возникла рыжеволосая создательница. Забывшись, он приглушенно застонал и даже обратился вслух к той, которую держал в объятиях: «Отдай мне все». Но тут же спохватился, осознав, что совершил недопустимый промах.
Поспешно отстранившись от женщины, он почувствовал на своем плече чью-то руку.
Рядом стоял Мариус.
Женщина подняла на Торна затуманенный взгляд, и он закружил ее в быстром танце, смеясь и не обращая внимания на кровь, разливающуюся по венам, и на слабость, которую все еще ощущал, ибо одной жертвы, конечно, было недостаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26