– Акаша!
Он проваливался в глубочайшую расселину. Он постепенно погружался в обжигающий холод.
Ее уже не было, а он все продолжал падать. Обломки льда, кувыркаясь, падали на него, окружали со всех сторон, ломали ему кости ног, рук, лица, пока наконец окончательно не погребли под собой его тело. Он чувствовал, как по истерзанной коже течет и почти мгновенно замерзает кровь. Он не мог пошевелиться. Он не мог вздохнуть. Боль была совершенно невыносимой. И вновь перед его мысленным взором на мгновение, как уже бывало прежде, возникли джунгли. Знойные зловонные джунгли. Видение тут же исчезло. Он закричал снова, на этот раз обращаясь к Лестату:
– Опасность, Лестат! Будь осторожен! Все мы в опасности!
Потом остались только холод и боль. Он терял сознание. К нему постепенно приходил сон, чудесный сон он видел сияние жаркого солнца, освещавшего заросшую травой поляну. Благословенное солнце... сон захватил его полностью. И женщины... как прекрасны их рыжие волосы! Но что это? Что лежит там, на алтаре, под увядшими листьями?..

ЧАСТЬ 1
ДОРОГА К ВАМПИРУ ЛЕСТАТУ


Соблазн увидеть смысл в картине мимолетной -
пчела, цепочка гор,
тень
от моей ноги.

Соблазн связать их с логикой Вселенной
блестящей нитью
чувства
и ума.

Соблазн надеяться, что в этом гобелене
смогу я различить отдельные стежки.
Увы! Я только их и вижу...
И все же глаз зоркий, сердце светлое
нам неспроста даны.

Стэн Райс, «Четыре дня в другом городе»

1
ЛЕГЕНДА О БЛИЗНЕЦАХ


В жестком ритме
описывай все,
что видишь.
Деталь за деталью,
без остановки.
Главное – ритм.
Женщина. Руки подняла.
Тьма отступает.

Стэн Райс, «Элегия»

– Позвони ей от моего имени, – просил он, – скажи ей, что я видел очень странные сны, что мне снились близнецы. Ты должна позвонить ей!
Его дочери совсем не хотелось это делать. Она смотрела, как он с трудом справляется с книгой. Он теперь часто повторял, что руки стали его врагами. В девяносто один год он уже едва мог удержать карандаш или перевернуть страницу.
– Папа, – ответила она, – эта женщина, вполне вероятно, уже умерла.
Все, кого он когда-либо знал, умерли. Он пережил своих коллег, он пережил своих сестер и братьев и даже двоих из своих детей. Драма его состояла и в том, что он пережил и близнецов, ибо его книгу давно уже никто не читал. «Легенда о близнецах» никого больше не интересовала.
– И все же позвони ей, – настаивал он, – непременно позвони и скажи, что мне приснились близнецы, что я видел их во сне.
– Почему ты считаешь, что она захочет узнать об этом, папа?
Дочь взяла в руки небольшую записную книжку и стала медленно листать ее. Все эти люди мертвы, давно мертвы... И те, кто участвовал вместе с ее отцом во множестве экспедиций, и издатели, и фотографы, помогавшие ему в работе над книгой. Даже его недруги, те, кто утверждал, что он впустую прожил жизнь, что все его исследования были напрасны и результат их нулевой, даже наиболее непримиримые враги, обвинявшие его в фальсификации рисунков и в том, что он лгал о существовании пещер, – хотя на самом деле он ничего подобного не делал, – все умерли.
Так почему должна по-прежнему быть жива та женщина? Та, которая финансировала его давние экспедиции, – богатая женщина, в течение многих лет посылавшая ему крупные суммы денег.
– Ты должна попросить ее приехать! Объясни ей, что это очень важно, что я должен рассказать ей о том, что видел!
Приехать? Проделать такой длинный путь до Рио-де-Жанейро только потому, что какому-то старику приснился странный сон? – Дочь наконец-то нашла нужную страницу. Вот! Имя и телефон этой женщины! И рядом дата – всего лишь двухгодичной давности. – Она живет в Бангкоке, папа. – Интересно, сколько же сейчас времени в Бангкоке? Она не имела никакого понятия об этом.
– Она приедет ко мне! Я уверен, что она непременно приедет.
Он закрыл глаза и откинулся на подушку. Он казался теперь таким маленьким, высохшим и сморщенным! Но когда он вновь открыл глаза, она ощутила на себе привычный отцовский взгляд. Да, несмотря на морщинистую желтую кожу, темные пятна на тыльной стороне высохших рук, совершенно лысый череп, перед ней был ее отец!
Теперь он, казалось, прислушивается к звукам доносившейся из ее комнаты музыки, к тихому и мягкому голосу Вампира Лестата. Надо пойти и выключить звук, если музыка мешает ему спать. Она не была поклонницей американского рока, но этот певец ей очень нравился.
– Передай, что мне необходимо с ней поговорить, – словно вдруг очнувшись, произнес отец.
– Хорошо, папа, я сделаю так, как ты хочешь. – Она выключила лампу возле кровати. – А ты спи.
– Ищи ее, пока не найдешь. Скажи ей... близнецы! Я видел близнецов!
Она уже было вышла из комнаты, но он вдруг позвал ее обратно – эти внезапные, больше походившие на стоны крики всегда так пугали ее. В проникавшем из холла свете она могла увидеть, что он указывает на книжные полки у дальней стены.
– Достань ее мне, – попросил он, с усилием приподнимаясь и снова пытаясь сесть.
– Эту книгу, папа?
– Близнецов... рисунки...
Сняв с полки тяжелый старинный фолиант, она вложила его в руки отца. Потом приподняла подушки, помогла ему устроиться поудобнее и снова включила лампу возле кровати.
При мысли о том, каким же он стал теперь легким, у нее защемило сердце, ей было больно смотреть, каких усилий стоит ему попытка надеть очки в серебряной оправе. Он взял в руку карандаш, чтобы, как и всегда прежде, иметь его наготове при чтении и в случае необходимости что-то записать или сделать пометки, но тут же уронил его. Она успела подхватить карандаш на лету и положила обратно на столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30