Катринка была здоровой и хорошенькой, тогда как Фей едва выжила — крошечное улыбающееся создание, которое на несколько недель поместили в инкубатор. Фей никогда не верила в собственную сказочную привлекательность.
— Почему бы тебе не уйти? — обратилась я к Ка-тринке. — Здесь и без тебя народу хватает. Где Мартин? Позвони ему и скажи, чтобы приехал и забрал тебя.
Мартина, ее мужа, называли чудом риэлтерского бизнеса. А в свое время он был довольно известным юристом. Розалинда рассмеялась, самодовольно захихикала себе под нос, но я тоже услышала. И тогда я поняла. Разумеется.
И Розалинда поняла. Она сложила руки и, подавшись вперед, уперлась большой грудью в стол. И подтолкнула очки на переносицу.
— Твое место в сумасшедшем доме, — дрожа, сказала Катринка. — Ты спятила, когда умерла твоя дочь! Нечего было так чрезмерно заботиться об отце! У тебя в доме круглые сутки дежурила сиделка. Толпами ходили доктора. Ты сумасшедшая, и тебе нельзя оставаться в этом доме… — Она умолкла, устыдившись собственной грубости.
— Должна заметить, вы весьма прямолинейная молодая женщина, — заметила мисс Харди. — Прошу меня простить….
— Мисс Харди, примите мою благодарность, — сказала я. — Я вам ужасно, ужасно…
Она жестом остановила меня, показав, что все прощено.
Я перевела взгляд на Розалинду, а та по-прежнему тихонечко хихикала, качая из стороны в сторону головой и глядя на Катринку поверх очков — большая, сильная и красивая, несмотря на вес и возраст, женщина.
Катринка тоже красива: у нее спортивное поджарое тело, острые грудки, яростно торчащие под шелковой блузкой с короткими рукавами. Какие маленькие ручки. Из нас четырех только у Катринки идеальное телосложение, и она единственная родилась со светлыми волосами — настоящая натуральная блондинка.
Наступила тишина. О чем это они? Розалинда подобралась и вздернула подбородок.
— Катринка, — произнесла Розалинда едва слышно, наполнив тем не менее всю комнату торжественностью своего тона. — Этот дом ты не получишь.
Она стукнула ладонью по столу и громко расхохоталась.
Мне вдруг стало весело, и я рассмеялась — негромко, разумеется. И в самом деле, это было очень забавно.
— Как ты смеешь обвинять меня в подобном?! — взвилась Катринка и набросилась на меня. — Ты два дня держишь в доме мертвое тело, а я еще пытаюсь убедить их, что ты больна. Тебя нужно сдать куда положено, тебя нужно обследовать, тебя следует уложить в кровать. И ты еще думаешь, что мне нужен этот дом, что я пришла сюда специально в такой момент? А у меня, между прочим, есть собственный дом, хоть и сто раз перезаложенный. У меня есть и муж, и дочери, а ты посмела сказать мне такое перед всеми этими людьми, которых мы едва…
Грейди прервал этот поток слов и тихо, но решительно заговорил с ней о чем-то.
Доктор пытался взять Катринку за руку.
Розалинда пожала плечами.
— Тринк, — сказала она, — мне неприятно напоминать тебе об этом, но этот дом пожизненно принадлежит Триане. Здесь хозяйка она, и право на него имеет еще только Фей, если Фей еще жива. Может быть, Триана и сумасшедшая, но она пока не мертва.
И тут я снова не удержалась от смеха — тихого озорного смеха, а Розалинда ко мне присоединилась.
— Жаль, здесь нет Фей, — сказала я Розалинде.
Фей была нашей младшей сестрой. Маленькая женщина, ангелок, рожденный больным и истощенным чревом.
Уже больше двух лет никто не видел мою дорогую Фей, не получал от нее никаких известий — ни по телефону, ни по почте. Фей!
— А знаешь, возможно, в этом и была беда с самого начала, — призналась я, вытирая слезы.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Розалинда.
Она выглядела такой милой и спокойной, что мне это даже показалось ненормальным. Она неловко подняла со стула свое громоздкое тело, подошла ко мне и поцеловала в щеку.
— В трудные времена нам всегда нужна Фей, — всхлипнула я. — Всегда. Нам вечно не хватало Фей.Позовите Фей. Попросите Фей помочь то с одним, то с другим. Все нуждались в Фей, зависели от нее.
Вперед выступила Катринка. Меня потрясло выражение ее лица. Неужели я так никогда к этому и не привыкну? С детства я наблюдала это нетерпение, яростное презрение, нескрываемую личную неприязнь и безмерное отвращение! При одном только взгляде на сестру мне захотелось сжаться и уступить, отвернуться и промолчать и прекратить все споры, перепалки и обсуждения.
— Так вот, Фей, возможно, была бы сейчас жива, — сказала Катринка, — если бы вы не снабдили ее деньгами — ты и твой мертвый муженек. По вашей вине она убежала и исчезла без следа. Розалинда резко приказала ей заткнуться.
Фей? Мертва?
Это уж слишком. Я улыбнулась сама себе. Все понимали, что Катринка явно перегнула палку. Фей действительно исчезла, никто не спорит. Но разве она мертва?
И все же что ощущала я, старшая сестра? Покровительственный страх за Тринк, потому что она действительно зашла чересчур далеко и теперь они начнут упрекать и оскорблять ее, бедняжку. Она расплачется и потом будет долго рыдать, но так ничего и не поймет. Они станут смотреть на нее с презрением, а ей будет очень больно.
— Перестань…
Я не успела договорить, ибо доктор Гидри. поспешил вывести меня из комнаты. Грейди взял меня за руку. Я растерялась. Рядом со мной оказалась Розалинда.
А Катринка все выла и выла. До полного изнеможения. Кто-то должен был ей помочь. Возможно, этим человеком окажется Гленн. Он всегда помогал людям, даже Катринке.
Меня вновь поразили услышанные от сестры слова: «…была бы сейчас жива», но я старалась не вдумываться в их смысл.
— Фей ведь не умерла? — спросила я.
Знай я наверняка после стольких мучительных лет ожидания Фей, что ее нет в живых, я позвала бы ее с нами в сырую могилу, и мы могли бы быть там все вместе:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17