У н
его не было желания играть, тем не менее он пару раз поставил пятидолларо
вые фишки на черное и выиграл. В роскошном зале (отделка Ц золото на красн
ом, и по традиции всех казино мира ни окон, ни часов) оставалось не так мног
о посетителей, и только что освободился столик для блек-джека. Зорин подс
ел к нему, очаровательная девушка сдала две карты. Владимир Сергеевич по
днял два пальца буквой «V».
Ц Сплит, Ц сказал он. Ц Я загадал: если будет сплит, это к удаче…
Девушка стандартно улыбнулась. Нечто похожее ей приходилось выслушива
ть нередко. Карты снова порхнули к Зорину.
Ц Соррендо, Ц разочарованно произнес он. Ц На этот раз нет смысла прод
олжать.
Ц Проиграли, Владимир Сергеевич? Ц осведомился низкий мужской голос и
з-за его спины. Зорин обернулся.
Ц Приветствую вас, Евгений Дмитриевич. Ц Он встал из-за стола. Ц Я прос
то развлекался. Недолюбливаю азартные игры. Случайность не моя стихия.
Ц Тогда вам больше подошли бы шахматы, Ц заметил Булавин, пожимая протя
нутую руку. Ц Помните, что говорил Сервантес? Жизнь Ц это шахматная парт
ия, после которой пешки и короли одинаково укладываются в ящик…
Они неторопливо направились в сторону бара.
Ц И шахматы не люблю, Ц проговорил Зорин лениво. Ц Да и что это за сравн
ение жизни с шахматной партией? На шахматной доске все на виду, все понятн
о. Вот белые, вот черные. Надо только избрать более эффективную стратегию,
чем противник, и быть внимательнее его, и вы обязательно выиграете. Разве
это похоже на жизнь?
Ц А вам какое сравнение по душе? Ц спросил Булавин, устраиваясь на табу
рете у барной стойки. Ц Преферанс… Что будете пить?
Ц Что-нибудь безалкогольное… Апельсиновый сок.
Ц Сок, отлично… А я позволю себе пятьдесят коньяку, хоть и за рулем… Так в
от, преферанс, дорогой Евгений Дмитриевич. Это будет вернее. Представьте
себе, у вас на руках пять взяток Ц ну, слабенькая шестерная при удачном ра
складе. Партнеры пасуют, что делать? Можно, конечно, уйти в распасовку, она
вам ничем особенным не грозит. Но боже, как хочется играть! Прикуп лежит ру
башками вверх, но вы чувствуете, что там два туза, да и обязаны они там быть,
не могут не быть… Наверняка два туза. Вы берете прикуп на игру, а там одна м
елочь. И делать нечего, приходится играть с тем, что пришло, изворачиватьс
я и надеяться на маловероятную фатальную ошибку партнеров… Вот жизнь, Ев
гений Дмитриевич. Знание правил Ц да, стратегия Ц да, расчет Ц да. Но все
гда есть еще и прикуп, который не виден.
Ц Вы романтик, Владимир Сергеевич, Ц заявил Булавин, не без интереса сл
ушавший Зорина.
Ц Разве? Никогда не считал себя таковым. Хотя, возможно, вы и правы, отчаст
и. Союзы, подобные нашему, немыслимы без романтической составляющей.
Зорин рассмеялся так заразительно, что мало расположенный к открытым пр
оявлениям эмоций Булавин присоединился к нему.
Посмотрев на большие наручные часы в простои стальном корпусе, Зорин ска
зал:
Ц Если мы хотим успеть заехать к вам и кое-что обсудить, нужно торопитьс
я…
Ц Едем, Ц согласился Булавин.
Они отправились на двух машинах. «Фольксваген» Зорина ничем не выделялс
я на фоне заполонивших Москву иностранных автомобилей, но машина Булави
на Ц «Пежо-605» Ц была значительно дороже и приметнее. Зорин не одобрял та
кого фанфаронства Ц впрочем, Булавин не всегда раскатывал на «пежо». Дл
я определенных обстоятельств у него имелась «девяносто девятая» и даже
старенькие «Жигули» шестой модели, на которые он пересаживался, когда тр
ебовалось подчеркнуть скромность и непритязательность.
Подъездную дорогу к особняку Булавина ярко освещали фонари, но декориро
ванные цветными витражами двери оставались погруженными в полумрак. В х
олле у лестницы на второй этаж хозяина и гостя встретила Варвара Никитич
на Ц не то домработница, не то экономка, эксцентричная неопрятная стару
ха, единственный человек в мире, кому Булавин доверял безоговорочно. Евг
ений Дмитриевич перебросился с ней привычными грубоватыми шутками, вел
ел подать чай наверх в кабинет. На лестнице Булавина и Зорина сопровожда
л великолепный мраморный дог по кличке Полковник (обычно сокращаемой до
Полкана), но в святая святых он допущен не был.
Кабинет Евгения Дмитриевича Булавина представлял собой поистине приме
чательное зрелище. Всегда, в том числе и днем, здесь царила таинственная п
олутьма Ц тяжелые шторы никогда не открывались. На стенах разместились
коллекции атрибутов африканских магических культов Ц все подлинное (п
о крайней мере, так утверждали посредники, добывавшие эти редкости для Б
улавина). Невдалеке от камина покоился на бронзовом треножнике массивны
й хрустальный шар. Благодаря изобретательно спрятанным подсветкам его
сердцевина будто постоянно излучала некое загадочно-туманное сияние, л
ишенный опоры взгляд терялся и скользил в никуда. Канделябры черного дер
ева с изумительной резьбой возвышались справа и слева от необъятного пи
сьменного стола. Словом, кабинет напоминал обиталище средневекового фи
лософа, алхимика или мистика (кому что больше по душе). Единственной вещью
, возвращавшей посетителя в конец двадцатого века, была здесь профессион
альная двухкассетная видеосистема «Сони», но она располагалась за скла
дчатым занавесом, отодвигаемым нажатием кнопки. Разумеется, никаких ком
пьютеров на столе. Таковые у Евгения Дмитриевича имелись, но они стояли в
другом кабинете, в противоположном крыле дома. Там Булавин часто работал
и принимал посетителей, которых по разным причинам не мог или не хотел пр
ивести сюда, в сердце своего жилища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127