Я люблю Сент-Луис. Но пусть тогда Берт сломается и наймет еще работников. Мне такое расписание действительно не потянуть. Конечно, после октября станет проще, но весь этот год я металась от одной чрезвычайной ситуации к другой.Я получила удар кинжалом, пулю, удавку и укус вампира всего за четыре месяца. И наступает момент, когда слишком много событий происходит слишком быстро. У меня наступила боевая усталость, как у солдата в окопе.Я позвонила моему инструктору по дзюдо и оставила сообщение на автоответчике. Дважды в неделю я ходила на тренировки в четыре часа дня, но сегодня пропущу. Три часа сна – этого будет мало.Потом я позвонила в “Запретный плод”. Это вампирский стриптизный гадючник. “Чип энд Дейл” с клыками. Владельцем и управляющим там был Жан-Клод. Из трубки раздался его голос, мягкий и шелковый, будто он меня гладил, хотя я и знала, что это запись.– Вы позвонили в “Запретный плод”. Для нас будет наслаждением воплотить в жизнь ваши самые темные мечты. Оставьте сообщение, и вам обязательно перезвонят.Я подождала сигнала.– Жан-Клод, это Анита Блейк. Мне нужно увидеться с вами сегодня. Это важно. Перезвоните и сообщите мне место и время. – Я дала номер своего телефона и задумалась, слушая шорох ленты. Поколебавшись, добавила: – Спасибо.И повесила трубку. Вот и все.Либо он перезвонит, либо нет. Вероятно, да. Вопрос в том, хочу ли я этого? Нет. Не хочу, но ради полиции, ради всех тех бедняг, которым предстоит погибнуть, я должна попробовать. Хотя лично для меня обращение к Мастеру было не лучшим вариантом.Жан-Клод уже отметил меня дважды. Еще две метки – и я стану его слугой. Я говорила, что ни одна из этих меток не была добровольной? И его слугой на вечные времена. Мне это не улыбалось. Кажется, он хотел еще и моего тела, но это уже вторично. Если бы все, чего он хотел, сводилось к физиологии, это еще можно было бы вытерпеть, но ему нужна была моя душа. А этого я ему отдавать не собиралась.Последние два месяца мне удавалось его избегать. Теперь я добровольно шла к нему опять. Глупо. Но я не могла забыть волосы этого неизвестного, мягкие, смешавшиеся с травой еще не пожелтевшего газона. Отметины клыков на бумажно-белой коже, хрупкость покрытого росой обнаженного тела. И еще на много тел придется смотреть, если не поторопиться. А поторопиться – значило пойти к Жан-Клоду.Перед глазами танцевали видения жертв вампиров. И каждая из них была на моей совести, потому что я из-за дурацкой щекотливости не пошла к Мастеру. Если я могу остановить убийства сейчас, пока есть только одна жертва, я буду рисковать душой ежедневно. Вина – отличный мотив действия. 4 Я плыла в черной воде, продвигаясь плавными сильными движениями. Огромная луна сияла над озером, отбрасывая на воду серебряную дорожку. И черная бахрома деревьев вокруг. А вода теплая, теплая, как кровь. И я поняла, почему она черная. Это и была кровь. Я плыла в озере свежей теплой крови.Тут же я проснулась, ловя ртом воздух. Глаза обшаривали тьму, ища... чего?Перед самым пробуждением что-то погладило меня по ноге. Что-то, живущее во тьме и крови.Заверещал телефон, и я подавила вскрик. Обычно я так не нервничаю. Это был всего лишь проклятый кошмар. Сон.Нащупав трубку, я смогла выдавить из себя:– Да?– Анита?Голос прозвучал неуверенно, будто его обладатель был готов повесить трубку.– Кто это?– Это Вилли, Вилли Мак-Кой.В тот момент, когда он назвал имя, я узнала ритм голоса. В телефоне он звучал отдаленно и с электрическим шипением, но я его узнала.– А, Вилли, как жизнь?И я тут же обругала себя за этот вопрос. Вилли теперь вампир, а какая может быть жизнь у мертвеца?– Все отлично.В его голосе звучало неподдельное удовольствие. Ему было приятно, что я спросила.Я вздохнула. Честно говоря, Вилли мне нравился. А мне не полагаюсь хорошо относиться к вампирам. Ни к одному вампиру, пусть я даже знала его при жизни.– А ты сама как?– О’кей. В чем дело?– Жан-Клод получил твое послание. Он велел сказать, что встреча в “Цирке проклятых” сегодня в восемь вечера.– В “Цирке”? А что он там делает?– Он теперь его владелец. Ты не знала?Я покачала головой, сообразила, что он этого не видит, и ответила:– Впервые слышу.– Он предлагает встретиться с ним на представлении, которое начинается в восемь.– Что за представление?– Он сказал, ты должна знать.– Загадками говоришь, – сказала я.– Ну, Анита, что мне велели, то я и говорю. Ты же понимаешь.Я понимала. Вилли принадлежал Жан-Клоду со всеми потрохами, не говоря уже о душе.– Ладно, Вилли, все нормально. Это не твоя вина.– Спасибо тебе, Анита.Голос у него был радостный, как у щенка, который ожидал пинка ногой, а его вместо этого погладили.И чего я стала его утешать? Какое мне дело до задетых чувств вампира? Ответ: я не думала о нем как о мертвом. Он был все тот же Вилли Мак-Кой с его пристрастием к кричащим костюмам, невозможным галстукам и с теми же беспокойными руками. Смерть его мало изменила. А жаль.– Скажи Жан-Клоду, что я буду.– Скажу обязательно. – Он секунду помолчал, тихо дыша в трубку. – Поосторожнее сегодня, Анита.– Ты знаешь что-то такое, что мне следует знать?– Нет, но... ну, в общем, просто...– В чем дело Вилли?– Ни в чем, ни в чем. – Он говорил теперь голосом высоким и испуганным.– Я иду в западню, Вилли?– Нет, ничего такого. – Я почти видела, как мелькают в воздухе его ручки. – Клянусь, Анита, никто за тобой не охотится.Я оставила это без внимания. Никто, о ком он знает и может поклясться.– Так чего же ты боишься, Вилли?– Да просто здесь вампиров больше обычного. И кое-кому из них наплевать, кто от них пострадает. И больше ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14