Постараемся не сделать ее еще и нашей, ради жизни тех, кого мы любим.
–О, огромное спасибо за это информацию, благодаря которой я смогу спокойно пойти на свидание и посмотреть фильм, не боясь, что мне что-то угрожает.
На самом деле я чувствовала себя немного глупой из-за сегодняшнего вечера. Натаниэл хотел отпраздновать нашу годовщину. Проблема была в том, что мы никак не могли решить, когда же наши отношения перешли от дружеских к более близким. Поэтому он выбрал день и торжественно назвал его нашей годовщиной. Если бы меня это так не смущало, я бы выбрала в качестве годовщины дату нашей первой встречи. Только было бы очень сложно объяснить друзьям, почему именно этот день.
Жан-Клод вздохнул, и на сей раз это не было сексуально, скорее грустно и отдавало разбитым сердцем.
–Я не против того, чтобы вы сегодня отпраздновали вашу годовщину, ma petite. Не только ради тебя, но и ради Натаниэла, поскольку он в остальное время работает, а ты очень любишь романтику. Мне просто хотелось бы, чтобы годовщина у тебя была и со мной тоже.
–И какую же дату ты бы выбрал в качестве годовщины? - спросила я голосом, полным сарказма и яда.
–Помнишь ту ночь, когда мы занимались любовью впервые, когда ты себе любить меня?
–Черт, ты уже задумывался об этом.
–Почему тебе так мешают эмоции, ma petite?
Хотела бы я ему ответить, но не могла. По крайней мере, правдиво не могла.
–Я не знаю, и я сожалею, что я такая заноза в заднице. Я сожалею, что не позволяю тебе и остальным делать мне какие-либо знаки внимания, которые вам бы хотелось ко мне проявить. Мне очень жаль, что меня так трудно любить.
–Теперь ты еще и с собой так же поступаешь.
–Я боюсь, я зла и расстроена, и я не хочу, чтобы ты расплачивался за это, потому что это не твоя вина. Но теперь, после твоих слов, я просто не в силах отменить сегодняшний вечер с Натаниэлом.
Я задумалась над тем, что только что сказала.
–Ты ублюдок, ты сделал это нарочно. Ты заставил меня серьезнее отнестись к празднованию годовщины с Натаниэлом.
–Может быть, но ты - его первая настоящая девушка, а ему уже двадцать. Это для него очень важно, этот вечер.
–Он назначил свидание мне, а не тебе.
–Но если все твои мужчины счастливы, то и ты счастлива, а это делает мою жизнь куда как проще.
Это заставило меня рассмеяться.
–Ты все таки гад.
–Я больше ничего бы не пожелал, ma petite, как только праздновать раз в году годовщину того первого раза, когда ты пришла ко мне. Если эта первая скромная попытка отпраздновать такую дату провалится, то я просто и не стану пробовать. Но мне очень хотелось бы, чтобы все удалось.
Я вздохнула и ткнулась лбов в телефонный аппарат. Я расслышала его восклицания:
–Ma petite, ma petite, ты все еще тут?
Я поднесла трубку к лицу и сказала:
–Я тут. Несчастная, но все еще здесь. Я пойду, все равно уже нет времени переодеваться.
–Я думаю, Натаниэл гораздо больше оценит, что ты согласилась праздновать годовщину, чем то, как ты одета.
–И это я слышу от человека, который меня одевает, как истинный фетишист.
–Не так часто, как мне хотелось бы.
Прежде, чем я смогла бы возразить, он сказал:
–Je t`aime.
Что значило по-французски «Я люблю тебя». И повесил трубку.

Глава 3

Я слишком опаздывала, даже чтобы забежать домой до свидания. Один мой звонок, и Натаниэл согласился встретиться уже около кинотеатра. Но ни голосом, ни малейшей интонацией он не показал, что ему это не нравится. Я думаю, он боялся мне что-то высказывать, боялся, что я потом буду это использовать в своих интересах, чтобы отменить празднование годовщины. Вероятно он был в чем-то прав. По последним подсчетам у меня было уже шесть мужчин. Когда вы встречаетесь с таким количеством людей, годовщины начинают выглядеть, как нечто дико лицемерное. Я о том, что годовщина - это что-то такое, что ты стараешься устроить только с тем самым, разве нет? Я все еще разрабатывала свою стратегию поведения со всеми моими мужчинами. Я все еще пыталась убедить себя, что при таком обилии мужчин не должно быть любимчиков. Я все еще боролась со своими мыслями о том, что они все особенные. Когда я оставалась одна, не с кем-либо из них, не видя их, не чувствуя их метафизически, я начинала чувствовать себя не в своей тарелке, и даже глупо. Я понимала, что это глупо и неправильно, пока не увидела Натаниэла, ждущего меня у дверей кинотеатра.
Он был ростом уже пять футов шесть дюймов. Только за последний месяц он вырос на полдюйма. В свои двадцать, а весной уже и двадцать один год, он превращался в мужчину, плечи становились все шире, что обычно бывает в более раннем возрасте. Я вообще переживала за его привязанность к клубам, которая меня так раздражала, а ему так нравилась. Сейчас он был настолько высок, что мне пришлось остановиться немного поодаль, чтобы взглянуть на него во весь его рост.
Я стояла в самом центре мельтешащей толпы, какая бывает только вечером в пятницу, и на какую-то долю секунды я забыла обо всем, даже о том, что в городе объявилось что-то настолько страшное, что смогло напугать и Жан-Клода, и Малькома. Да, Жан-Клод уверил меня, что мы в полной безопасности, но тем не менее это было бы на меня непохожим, быть беспечной в толпе.
Натаниэл был одет в кожаное длинное пальто и под стать ему фетровую шляпу. Шляпа и пальто скрывали большую часть верха его тела, но тем не менее подчеркивали его нижнюю часть. Это походило и на скромность, и на попытку привлечь внимание одновременно. Он добавил шляпу к этому зимнему наряду, потому что старался скрыться в толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24