Вот и пришлось почти весь день под землей просидеть, еле выдержал. А
как закончилось все, решил я по лесу пройтись. Я всегда после этих подземе
лий прогулку себе устраивал, воздухом дышал да чувства свои с ощущениями
в порядок приводил: поделиться-то не с кем было, одно лишнее слово Ч и все
, отслужился Толик Кондратский. Могли б, пожалуй, и под трибунал отправить
«за подрыв боевого духа и идей марксистско-ленинского материализма сре
ди подчиненных» и все такое прочее. Страшные времена были, внучок. (В
этом месте я оторвался от письма и хмыкнул про себя: вот уж не ожидал от мо
его деда подобных заявлений! Не такой уж он, оказывается, закоренелый и не
пробиваемый материалист, каким я его считать привык!)
Вот иду я, значит, по территории Ч у меня для этих прогулок свой мар
шрут был проложен, так, чтобы на мины случайно не зайти, Ч курю да с мыслям
и пытаюсь собраться. Темнеет потихоньку, сумерки уже Ч осень все-таки. Вд
руг слышу: впереди, на полянке, металлом кто-то лязгнул. Раз, другой…

Ну, я пистолет из кобуры вытащил да потихоньку вперед пошел, за куст
ами схоронился и жду, наблюдаю. Я эту полянку хорошо знал, там пригорочек н
ебольшой был, с валуном в землю вросшим Ч я на нем во время своих прогулок
обычно вторую сигарету выкуривал.
И вдруг вижу: валун этот с места сдвинулся и в сторону отъехал! У мен
я аж мурашки по коже Ч ну, думаю, не то я окончательно мозгами двинулся, не
то и вправду нечистая сила шалит! Ан нет: валун-то, оказывается, непростой
был Ч под ним дверь металлическая пряталась. Если не знать Ч ни за что не
догадаешься!
Вот открылась она, в сторону отъехала, и из проема человек спиной вп
еред вылезать стал. В камуфляже пятнистом (такие во второй половине войн
ы эсэсовские солдаты носили Ч видел, наверное?), с автоматом да небольшим
плоским чемоданчиком в руках. Ну я, понятно, ждать, пока он, диверсант этот,
полностью вылезет, не стал, подскочил, пистолет ему в затылок нацелил да о
ру по-немецки: «вылезай, бросай автомат да ложись на землю, только без глу
постей, я с такого расстояния, мол, не промахнусь». Вылез он, на землю дисци
плинированно плюхнулся, правда, чемоданчик из руки так и не выпустил. Леж
ит молча, ждет, видно, когда я подойду. Только я не такой дурак, чтоб с диверс
антом из С С в рукопашной сходиться Ч подскочил да и врезал ему пистолет
ом по затылку. Вырубил в общем. И пока он без чувств валялся, я его аккуратн
енько его же ремнем повязал. Потом водой из фляжки лицо ему сбрызнул, смот
рю: очухался фриц. Подергался, конечно, немножко, пока не понял, что освобо
диться не получится, да и успокоился. Ну, я его, понятное дело, спрашиваю: «К
то, мол, откуда, с каким заданием сюда?» Ч думал, честно говоря, что он молча
ть будет. А фриц вдруг разговорчивым оказался, сам ко мне обратился, да еще
и с предложением Ч вот ведь какой наглец: он, мол, здесь с особым заданием
в составе спецгруппы, с самолета пару дней назад на парашютах сброшенной
, а задание его в том, чтоб на нижние ярусы пробраться да важные документы
вот в этом самом чемоданчике вывезти. И ведь вижу: не врет! Я про этих дивер
сантов уже слышал, приходила нам информация. Только не повезло им сильно
Ч то ли пилот ошибся, то ли еще что, но десантировались они в стороне от за
данного района и напоролись на наши тыловые части. Бой, говорят, серьезны
й был Ч наши почти всех их там и положили, в плен никто не сдался. Но и наших
полегло немало. Так-то вот…
А немец продолжает: «Я, мол, знаю, что ваши так вниз и не смогли проник
нуть, потому как про запасные выходы не знали, а у меня, мол, и схема есть, и к
люч от одного из них». Вот он мне и предлагает сделку: я его отпускаю, а доку
менты, план расположения запасного входа да секретный ключ себе беру. Во
йне, мол, все равно капут, а потому у него особого желания за своего фюрера
погибать нет. И на чемоданчик свой указывает Ч сам, мол, посмотри. Открыл
я его и вижу Ч не соврал фриц: внутри папки какие-то, все с грифом «соверше
нно секретно» да с личной резолюцией Гитлера Ч серьезные, видать, докум
ентики! А фриц опять за свое: «Отпускай меня, скажешь Ч сбежал; а тебе за та
кую информацию все на свете простят».
Тут бы мне, конечно, возмутиться: мне, офицеру государственной безо
пасности, какой-то диверсант сделку предлагает! А только чувствую, что не
могу, что наплевать мне на этого немца с большой горы. Главное Ч вот оно, т
о, что лично товарищ Сталин ищет, то, ради чего я здесь столько времени без
вылазно сижу да с ума схожу потихоньку.
И знаешь, внучок, что я дальше сделал? Догадываешься, наверное… Ну да
, отпустил я его Ч сначала, конечно, к потребовал показать, как вход в бунк
ер открывается, и ключ у него забрал Ч а потом, не поверишь! Ч отпустил.

А ведь за такое уже не просто трибунал Ч высшая мера со стопроцент
ной вероятностью светила! Что со мной тогда происходило Ч не могу тебе о
бъяснить: я вроде и контролировал свои поступки, а вроде за меня кто-то ре
шал, что и как сделать нужно.
Забрал я документы, ноги немцу развязал: «Беги, Ч говорю, Ч пока не
передумал! Глупость какую-нибудь сделаешь Ч пристрелю, имей в виду». А он
только усмехнулся криво да и исчез в темноте, вроде и не было его. Меня, чес
тно говоря, аж страх пронял Ч немец-то еще большим профессионалом оказа
лся, чем я думал! Похоже, что ему меня завалить даже и со связанными руками
раз плюнуть было. Только вот не стал он этого делать, да и не собирался, как
я понимаю. И не столько он от меня этими документами откупился, сколько из
бавился от них как от тяжкого груза!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105