Справа от дверей размещалась отполированная до блеска латунная табличка с надписью: «Грисби & Грисби. Похоронные услуги». Исчерпывающая информация.
Я включил двигатель, чтобы подъехать к самой двери, — дождь лил не переставая, а я как раз успел согреться в машине. Я даже перебрался на другое сиденье, чтобы быть к двери поближе, выскочил, сделал четыре быстрых шага и оказался в холодном, пахнущем поколениями цветов и дезодорантов помещении. Растений было много, несмотря на то что ничьи похороны не предполагались; среди них я заметил искусственные пальмы, юкки, гортензии и какие-то фикусы в горшках.
Пожилая женщина как раз распрямляла спину после поливки горшка с торчавшими вверх прямыми и длинными, словно масайские копья, стеблями, на концах которых виднелось небольшое количество листьев и еще меньшее — цветов. Женщина, как мне показалось, знала, что излишне изысканная внешность и борьба с возрастом не слишком приветствуются безутешными родственниками. Поэтому волосы у нее были уложены хотя и аккуратно, но скромно, на лице был лишь легкий макияж, ровно настолько, чтобы не пугать клиентов, высокий воротник платья маскировал шею, а тройная нитка жемчуга должна была привлекать к себе взгляды собеседников, что на самом деле и происходило. Она обаятельно улыбнулась выверенной профессиональной улыбкой, отложила хромированную лейку и, схватив в правую руку жемчужную нить, обмотала ее вокруг указательного пальца.
— Добрый день, — сказал я, протягивая руку и широко улыбаясь, чтобы сразу дать ей понять, что на похороны можно не рассчитывать. — Я Скотт Хэмисдейл. Частный детектив.
Мы обменялись рукопожатиями и улыбками.
— Элеанор Грисби, — сказала женщина. — Прошу, — показала она дорогу доведенным до совершенства движением руки, — в кабинет.
Она вошла первой, может быть, затем, чтобы условленным выражением лица проинформировать о чем-то мистера Грисби?
— Филип, это мистер Хэмисдейл, частный детектив. Но я пока еще не знаю, кому из нас следует опасаться, — тихонько засмеялась она.
Мы пожали друг другу руки, и я сел в удобное кресло.
— Я здесь, скажем так, по частному делу. Как частный детектив, — пошутил я; шутка была оценена и вознаграждена легкими улыбками. — Дела обстоят так, что я перебрался на постоянное жительство в Редлиф, из Нью-Йорка. Буду теперь здесь жить и, возможно, работать, но, уезжая, я получил заказ на поиски следов одного человека, который четыре месяца назад неожиданно покинул родной дом и не хочет, чтобы его нашли. — Мистера и миссис Грисби, казалось, убаюкивали мой приятный голос и та чушь, которую я убедительно нес. — Дело в том, что следы его путешествия заканчиваются в Самантаке, в семидесяти километрах отсюда, в мотеле, а поскольку я всё равно сюда ехал, одно из агентств поручило мне совершить несколько простых действий, которые дают намного лучшие результаты на месте.
— Коммунальные похороны, — сказал Грисби, торжествующе глядя на жену.
Я поднял брови и радостно кивнул:
— Вот именно! Неопознанные тела, похороненные за счет общины, и так далее, вы лучше разбираетесь в подобных делах.
— У вас есть фотография этого человека? — спросил мистер Грисби, явно беря командование в свои руки.
— Но, Филип, ведь за последние полгода у нас не было никого моложе пятидесяти, — возразила миссис Грисби.
— А Гарри Бергман?
— Опомнись, Филип. Ведь это Гарри Бергман, а не кто-то пропавший без вести. — Она пожала плечами. Всё это время голос ее оставался мягким, словно она обращалась к непослушному ребенку. — Что касается подобных дел, — повернулась она ко мне, — мы поддерживаем контакт со всеми похоронными фирмами в округе и намного дальше.
— Ну, собственно, на это я и надеялся, — быстро согласился я.
— Но, как я уже говорила, у нас был только один молодой клиент, местный, а не какой-нибудь неопознанный бродяга… — Миссис Грисби на секунду отпустила жемчужную нитку и показала мужу на шкафчик: — Может, угостишь гостя капелькой чего-нибудь горячительного?
Не знаю почему, но идея выпивать в похоронном бюро мне не понравилась. Я замахал руками:
— Спасибо, спасибо, но во мне и так уже несколько порций спиртного после баскетбольного матча, а мне сегодня нужно еще немного поработать дома.
Видимо, это прозвучало несколько двусмысленно, поскольку они переглянулись, едва удержавшись от того, чтобы не пожать плечами. Я встал с кресла. Вскочил и мистер Грисби, а миссис Грисби энергично обмотала палец жемчужной нитью.
— Спасибо. В ближайшее время зайду с фотографией, — пообещал я. — А этот Гарри — давно его похоронили?
— Как же! Позавчера, а почему вы спрашиваете? — насторожился он.
— Знаете, я убедился, что, когда задаешь вопросы, включаются какие-то подсознательные ассоциации, неизвестные даже тебе самому, — сказал я, глядя ему в глаза. — Вопрос может быть глупым, ответ несущественным, но какое-то время спустя ни с того ни с сего из головы выскакивает ответ на совершенно другой вопрос, иногда даже не заданный. Я научился задавать множество вопросов, как относящихся к делу, так и не очень, — словно извиняясь, улыбнулся я. — Так что я задаю столько вопросов, сколько в состоянии выдержать собеседник.
— Ох… — рассмеялся он. — Нас вы вовсе не замучили, правда, Элли?
Она кивнула. Я спросил:
— Здесь кто-нибудь еще работает?
— Да. Молодой Баулз. Между нами говоря — лентяй и бездельник, и если бы мы с ним не состояли в каких-то там родственных отношениях, то кто знает… — размечтался Грисби.
— Ты ужасный сплетник, Филип, — простонала его жена. — Ему просто не по душе эта работа и, похоже, вообще этот город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126