По устоявшейся традиции, на подготовительной стадии будущие гладиаторы разбивались на взводы по расовому признаку, так что все обитатели казармы 2 - 24А были людьми. Однако лишь один Чейн имел земные и вдобавок варганские корни. И трудно было сказать, кого в Чейне больше невзлюбили некоторые из его «товарищей» - потомственного терранина или бывшего Звездного Волка. Земля была одним из двух центров Федерации, и этого было достаточно, чтобы обитатели многих миров относились к ней так же, как обычно жители провинции относятся к далекой и недоступной столице - с ревностью и едва скрываемой завистью. Звездные же Волки считались вне закона в любом конце галактики, их было принято убивать на месте, без суда и следствия. И тот факт, что захваченный в плен варганец нашел защиту в лице самого императора Антиоха, не мог не вызвать у многих обитателей казармы острую ненависть.
Однако Чейну было на все это наплевать. Его сейчас беспокоил лишь один человек - Фарх. Взводный славился своей свирепостью среди других ветеранов-гладиаторов и обычно жестоко наказывал рабов даже за малейшую провинность. А опоздание к утренней поверке тянуло на большее!
Чейн вошел в казарму и, добравшись до своей койки, улегся на нее, не снимая ботинок. Глаза у него слипались, в голове слегка шумело… Он вспомнил про леди Ормеру и невольно причмокнул - вот это красотка! Да и чем, в конце концов, спальня губернатора хуже покоев одной из наложниц старого кровопийцы Антиоха?
Но вздремнуть как следует Чейну не удалось. Дверь в казарму с треском распахнулась, и на пороге появился Фарх. Его вид не обещал рабу Моргану Чейну ничего хорошего.
- Встать! - рявкнул взводный, и молодой варганец сам не заметил, как оказался на ногах. Два месяца безжалостной муштры сделали из него робота, запрограммированного на безоговорочное послушание и на убийство себе подобных. Впрочем, этот робот порой давал сбои, и ветеран-гладиатор явно намеревался подкрутить кое-какие разболтавшиеся болты и гайки.
- Почему опоздал на поверку, раб? - грозно вопросил взводный, поглаживая ладонью рукоять станнера, висевшего за поясом.
Чейн успокаивающе улыбнулся.
- Брось, Фарх, мы же не на плацу, - мирно заметил он. - Разве ты забыл, что вчера вечером проиграл мне в стереокарты? Вместо отдачи денежного долга ты мне разрешил…
На выпуклом лбу Фарха вздулись жилы, шрам, пересекавший всю правую щеку, побагровел.
- Сучий потрох, ты еще смеешь мне возражать?! - заорал взводный. - Я разрешил тебе провести ночь у этой толстозадой сучки, но не опаздывать к поверке! Забыл, что в пять ноль-ноль в казарме отключается гипносон и объявляется подъем? Ничего, я тебе напомню…
Фарх выхватил станнер, намереваясь отхлестать провинившегося раба особыми болевыми лучами. Чейну уже приходилось подвергаться подобной экзекуции, и он знал, что сравнить это дьявольское оружие можно было лишь с оружием каяров, которое безжалостные хозяева Поющих Солнышек когда-то испытали на их с Гваатхом шкурах.
Ни секунды не размышляя, он как молния рванулся вперед и, опередив взводного, вырвал из его рук станнер, а затем нанес несколько по-варгански мощных ударов в болевые точки. Как ни силен был Фарх, он вынужден был отступить под этим яростным натиском. В глазах у него вспыхнуло изумление.
- Черт побери, вот это удары! - неожиданно сказал он. - Да ты отличный боец, парень, куда лучший, чем я думал!
Чейн опомнился. То, что он сделал, было неслыханно, просто немыслимо! Напасть на взводного - да за такие вещи с рабов живьем сдирают кожу…
- Прости, Фарх, - извиняющимся тоном произнес он. - Не знаю, что мне в голову ударило…
Взводный зашевелил мохнатыми ноздрями, принюхиваясь…
- Сейгское вино - вот что тебе в мозги ударило, - спокойно объяснил он. - За одно утро подписать себе сразу два смертных приговора - это надо уметь! Таких шустрых парней я еще не встречал… Благодари бога-императора, что ты сумел так ловко врезать мне в челюсть. Такого наглеца жалко убивать. Пусть уж лучше тебя разорвут на арене звери на потеху почтенным патрициям. Но проучить тебя как следует надо. Эй, стража!
В казарму ввалились три фаллорианца. Эти громилы были научены управляться с любыми бунтарями, и Чейн даже не пытался им сопротивляться. Получив несколько чувствительных оплеух, он безропотно позволил надеть на себя наручники. Затем его выволокли из казармы, словно куль с мукой. Спустя несколько минут он уже был распят на ржавом металлическом кресте, что возвышался в самом центре плаца.
Около сотни рабов по команде своих взводных прекратили занятия и выстроились шеренгами рядом с площадкой для экзекуций. На Чейна уставились существа разных видов и рас, большинство которых напоминали видения из кошмарных снов. Одни негуманоиды были под стать иргам, другие смахивали на деревья с короткими ногами-корнями, третьи выглядели драконоподобными чудовищами. Будущих гладиаторов объединяли лишь ненависть ко всем остальным и желание любой ценой выжить на аренах Стальной планеты. Сейчас же все откровенно предвкушали зрелище мучений своего неудачливого собрата.
Чейн мрачно глядел на кровожадные лица рабов, захваченных в плен в разных частях галактики. «Оказывается, Звездные Волки - не самые плохие люди, - думал он. - Даже Харкану и его банде Ранроев не доставило бы удовольствия зрелище пыток. Они, конечно, волки - но все-таки не грязные шакалы!»
Фарх выступил вперед и, встав возле креста, прокричал зычным голосом на галакто:
- За нарушение дисциплины раб Морган Чейн наказывается двадцатью ударами плетью-змеей!
Сердце Чейна поначалу обрадовано подпрыгнуло - его не собирались убивать.
1 2 3 4 5 6 7 8