Женщина, набрав целый букет перьев, стала возвращаться домой. Неожиданно она вошла в воду, наклонилась над крупной птицей, словно заглядывая ей в лицо, и вырвала из крыла длинное перо, которое присоединила к своей коллекции.
Когда она медленно шла по пляжу, почти полностью скрытая перьями, она сама чем-то напоминала птицу. Криспину подумалось, что она, может быть, собирала перья для того, чтобы стать похожей на птицу.
Когда женщина скрылась, он подошел к пулемету и навел его на стену дома. Он решил, когда женщина снова выйдет на берег, дать короткую очередь над ее головой, чтобы до нее дошло, что птицы являются его собственностью. Даже тот фермер, Хассел, который приходил вместе с Квимби за разрешением сжечь нескольких птиц для получения удобрения, признавал его права.
Каждое утро Криспин обычно обходил корабль, проверяя сохранность боеприпасов и исправность оружия, очищая палубу от мусора. Корабль, несмотря на его усилия, был весь в грязи. К тому же во время высоких приливов вода проникала в корпус через множество плохо заклепанных щелей, и потом воду приходилось долго откачивать. На этот раз его прогулка была очень короткой. Проверив пулеметную турель на мостике - всегда существовала опасность нового нападения, - он опять приник к подзорной трубе. Женщина возилась с растущими возле дома розами. Изредка она поглядывала на небо и на мыс, словно ища в голубом небе запоздавшую птицу. И тут Криспина осенило, почему он не хотел, чтобы женщина трогала птиц. Со временем трупы начали разлагаться, а он хотел постоянно видеть перед собой результаты своей работы. Часто он вспоминал, как то, что окружной офицер назвал "биологической случайностью", носилось над его кораблем и пикировало ему на голову. Офицер сказал, что это было неадекватное воздействие удобрений, используемых на полях Восточной Англии.
Пять лет назад Криспин ушел с военной службы, уехал в деревню и стал прилежным фермером. Теперь он вспоминал первые аэрозольные фосфорные удобрения, которые применяли для фруктовых деревьев. После них посадки превращались в чуждый, светящийся по ночам, необычный мир. Поля же были завалены трупами мертвых птиц, которые, отведав удобрений, тут же умирали. Криспин сам спас множество птиц, очищая их перья и клювы от липкой массы и выпуская живыми на побережье.
Три года спустя птицы стали возвращаться. Первые гигантские бакланы имели крылья, достигавшие двенадцати футов в размахе, сильные тела и мощные клювы, которые одним ударом пробивали череп собаки. Медленно паря над полями, они словно чего-то ждали.
Следующей осенью появилось еще более крупное поколение птиц: воробьи, достигающие размеров орла, чайки с крыльями кондоров. Эти странные создания появлялись во время штормов, убивали скот, пасущийся на лугах, и нападали на людей.
Непонятно почему, они упорно возвращались к полям, которые люди охраняли от них.
Борьба за защиту фермы отнимала много времени, и Криспин не знал, что катастрофа объяла весь мир. Его ферма, отделенная от побережья десятком миль, была на осадном положении. После того как птицы покончили со скотом, они принялись за постройки. Однажды ночью огромный пернатый фрегат, со всей силы врезавшийся в закрытое ставнями окно, едва не вломился в комнату. На следующее утро Криспину пришлось заколотить толстыми досками все оконные проемы. После разрушения фермы, гибели ее владельцев и трех наемных рабочих Криспин добровольно поступил в патруль.
Сначала окружной офицер, возглавлявший моторизированную полицейскую колонну, отказал Криспину. Тот еще помнил, как офицер - мужчина, похожий на хорька, с острым носом и лживыми глазами - расхаживал по развалинам фермы, поглядывая на горевшего жаждой мести Криспина. Однако, увидев кучу мертвых птиц, которых Криспин убил, пользуясь только одной косой, офицер, подумав, наконец зачислил его в охрану. После этого они больше часа бродили по полю, исследуя останки скота и добивая еще трепыхавшихся птиц.
В конце концов Криспин попал на корабль - полуржавую баржу, стоявшую не то посреди реки, не то посреди болота, в окружении мертвых птиц и с сумасшедшей женщиной на берегу.
Сидя в лодке, Криспин бросил взгляд на противоположный берег. Среди редких деревьев на зеленой траве белели крылья. Весь пейзаж напоминал поле битвы богов, а птицы - падших ангелов.
Криспин причалил лодку среди стаи мертвых голубей. Они лежали на чистом песке, словно уснувшие, и солнечный свет падал на их десятифутовые тела, отсвечивал в полузакрытых глазах.
Держа оружие в руках, он быстро выбрался на берег. Перед ним лежала маленькая клумба. Стараясь не наступать на птиц, Криспин решительно пошел к дому.
Старый деревянный мост перекинут над неглубокой канавой. Подойдя к нему, Криспин замер. Перед ним, как геральдический символ, возвышалось крыло белого орла. Оно напомнило Криспину надгробный памятник, а сам сад предстал в виде гигантского кладбища.
Он обошел дом. Женщина стояла у большого стола, раскладывая перья для просушки. У ее левой руки лежало что-то, некий негасимый костер из белых перьев, заключенный в грубую раму, которую женщина, видимо, соорудила из остатков беседки.
Женщина обернулась и посмотрела на Криспина. Казалось, она не была удивлена его появлением здесь с оружием в руках.
В подзорную трубу она казалась старше своего возраста, на самом деле ей было не более тридцати, и белокурые волосы, напоминающие птичьи перья, только подчеркивали ее красоту. Правда, у нее были грубые красные руки. Да и промасленная роба, в которую была одета женщина, как-то не шла к этому лицу, отрешенному от мира сего.
1 2 3 4 5