Анна Кузьминична была довольна: вот наконец-то в квартире будет с кем поговорить, поспорить, посудачить, вспомнить прежнее житьё-бытьё и свои молодые годы…
Возвращаясь из школы, Зина увидела, что на улице, у калитки их дома, стоит Антон. Он стоял и помахивал своей школьной сумкой, румяный, с покрасневшим носом, с инеем на ресницах.
- Ты что стоишь? - удивилась и встревожилась Зина.
- Ничего. Тебя жду.
- Почему это вдруг?
- Пойдём домой вместе.
- А почему один не шёл?
- Потому… - Антон опять начал раскачивать сумку. - Там же бабушка…
- А! - Зина улыбнулась и взяла его за руку. - Ну, пойдём. Ты ведь нашу бабушку никогда не видел. А чего ж её бояться? Она же наша бабушка, не чужая! Ох, и глупый же ты, Антон, ну и глупый!..
Зина уговаривала Антона, посмеивалась над ним. Однако и сама, чем меньше оставалось ступенек на лестнице, тем нерешительнее шагала. Но, может, бабушка ещё не приехала?
В квартире бродили новые, незнакомые запахи. Пахло деревенскими сдобными лепёшками, и как будто овчиной, и сеном - тёплые, волнующие запахи, пришедшие сюда по лесным и полевым дорогам. Из комнаты открылась дверь, и навстречу Зине и Антону вышла бабушка - толстая, румяная, с белой головой и чёрными, как сливы, глазами. На ней была широкая синяя юбка, на плечах лежал чёрный, с яркими цветами платок, а обута она была в добротные деревенские валенки. Бабушка раскрыла руки, протянула их к детям.
- Ах, сиротки мои, горемычные мои… - В голосе её начались всхлипы. - Идите, идите ко мне, под моё, под сизое крылышко…
- Бабушка, здравствуй! - обрадованная ласковой встречей, закричала Зина и бросилась обнимать её. - Ой, как хорошо, что ты приехала!
Антон же стоял и ждал, когда бабушка обернётся к нему, а сам поглядывал, стараясь понять, где же у неё эти сизые крылышки, под которые им, сироткам, надо идти.
ТАМАРИНА ВЫСТАВКА
Вот наконец открылась в школе выставка по сельскому хозяйству. Каждый класс выставил свои материалы - картины, репродукции, фотографии, рисунки, статьи, очерки, рассказы, и большой зал во время перемен гудел, как улей.
«Вот теперь увидим, что будет, - думала Тамара Белокурова, весёлыми глазами окидывая стены зала, - чья выставка окажется самой лучшей! Ага! А вот и нет ни у кого таких картинок, как у шестого класса, - не в каждом классе есть девочки, у которых дома найдёшь заграничные журналы! Ага!»
Если окинуть взглядом стены выставки, то сразу видно, что самый яркий и нарядный уголок - это уголок шестого класса. Солнечные зелёные луга и рощи, синие озёра, белые гуси на синей воде… А внизу - какие-то необыкновенные машины, яркие, как реклама.
Тамара стояла около окна, недалеко от своей выставки, и волновалась: заметят ли? Похвалят ли?
Выставку шестого класса заметили. Девочки спешили подойти именно к этому уголку - как тут всё было красиво и ярко! Правда, задерживались они здесь недолго, но подходили новые, и уголок этот не пустовал.
- Как бабочки на цветы, - улыбнулась Марья Васильевна. - Летят туда, где поярче… Но боюсь, что они там не найдут ничего, кроме удовольствия посмотреть пёстрые картинки.
- Вам не нравится? - насторожилась Ирина Леонидовна. - А по-моему, очень красиво сделано. И ведь знаете: это всё Тамара Белокурова сделала почти одна.
- Это видно. - Марья Васильевна с неопределённой усмешкой кивнула головой.
Ирине Леонидовне, по молодости, очень хотелось отличиться, хотелось, чтобы в школе чувствовалось её влияние, чтобы опытные учителя признали в ней талант руководителя, вожака, умеющего с одного взгляда распознавать людей. Она жаждала похвалы, и всякое замечание огорчало её. Лицо её приняло немножко обиженное выражение, как у маленькой школьницы, получившей не ту отметку, которую она ожидала. После занятий на выставку пришли все учителя. Вера Ивановна ходила по залу, разглядывала большими холодными глазами одинаково равнодушно и телят, и пшеницу, и столбики диаграмм, и сложные комбайны. Это был чужой, непонятный для неё мир. Каждый делает своё дело. Вера Ивановна преподаёт в школе, а те люди работают на земле. А есть люди, которые прокладывают железные дороги. А есть, которые добывают уголь. Неужели Вере Ивановне надо всё это знать и понимать? И не всё ли ей равно, гнездовым или не гнездовым способом будут сажать картошку? Это их дело. Вера Ивановна прочитала решение Пленума ЦК - и хватит.
Ирина Леонидовна, подметив скучающее выражение на её лице, огорчилась ещё больше:
- Вам не нравится, Вера Ивановна?
- Почему же? Это очень интересно, - ответила Вера Ивановна. - Особенно шестой класс… Такие пейзажи!
Ирина Леонидовна просияла:
- Вот видите! А Марье Васильевне не нравится. Сделала всё почти одна Тамара Белокурова. Способная, талантливая девочка!
- Да, - согласилась Вера Ивановна, - я тоже заметила, что эта девочка стоит выше своих одноклассниц. У неё благородный образ мышления. А ведь когда-то я отсылала её из класса за опоздания, за неряшливость… Вот что значит правильное воспитание - никогда не давать поблажки, - оно и сказалось… Я очень рада.
Ирина Леонидовна, улыбаясь, подошла к Тамаре:
- Всем очень нравится твоя работа. Думаю, что мы отметим это на дружине.
Тамара покраснела от радости. Ну вот, теперь можно не волноваться, теперь все увидят, что такой пионерке, как Белокурова, можно давать серьёзные поручения, а не какую-то там редколлегию!
Пришли и учитель математики Иван Прокофьевич, и учительница географии Софья Николаевна. Пришла и завуч, седая, чернобровая Людмила Ефимовна.
- Это очень хорошая иллюстрация к докладу товарища Хрущёва на сентябрьском Пленуме, - громко сказала Марья Васильевна. - Вы умница, Ирина Леонидовна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71