Посмотрите-ка на эту веточку. Нет, это не Единичкина, а моя. Но взгляните, как расположены на ней листья. Попробуйте измерить расстояния между ними.Сева порылся в кармане (а там чего-чего только нет!), извлёк сантиметр и принялся за измерение.— Между первым листом и третьим, считая снизу, — 20 миллиметров, между первым и вторым — 12, 5.— Неточно, — сказал Нулик, ревниво следивший за операцией. — 12, 36 миллиметра, а не 12, 5.Я похвалил Нулика за педантичность и предложил установить, в какой пропорции второй лист делит расстояние между первым и третьим.— Минуточку! — Сева вынул карандаш и блокнот. — 20 минус 12, 36 — это 7, 64. Таково расстояние между вторым и третьим листьями. Значит, 7,64 так относится к 12,36, как 12,36 относится к 20.7,64:12,36 = 12, 36:20.— Но это и есть золотая пропорция! — подытожил я. — Ведь отношение верхнего деления к нижнему равно здесь отношению нижнего деления к общему расстоянию между крайними листьями. Как видите, природа — отличный художник. У неё верный глазомер и тонкое чувство гармонии.— Ну, это ещё надо проверить! — изрёк Нулик (этого хлебом не корми — дай ему попроверять!).— Проверяй, кто ж тебе мешает.— Легко сказать, а как?— Эх ты, Фома неверующий! Перемножь крайние и средние члены пропорции и увидишь, что оба произведения одинаковы.— Действительно, — степенно процедил Нулик, поколдовав над клочком бумаги. — 7, 64, умноженное на 20, равно 152, 8. И 12, 36, умноженные на 12, 36, — это тоже 152, 8. Природа, оказывается, не глупее Пифагора…При этих словах все невольно обернулись к окну да так и ахнули:— Снег! Первый снег!..Вот тут и залаял Пончик. Он сразу понял, что произошло нечто удивительно радостное, и через мгновение вместе с другими членами клуба был уже во дворе.Видимо, снег ему понравился: попробовав его на вкус, он удовлетворённо фыркнул и принялся энергично разгребать передними лапами.— Смотрите-ка, — хохотал Нулик, — Пончик занялся археологическими раскопками.Олег воспользовался этим обстоятельством по-своему:— Умный пёс! Это он намекает, что пора спуститься вслед за Магистром в пещеру, где собраны разные окаменелости.Президент втянул голову в плечи.— В таком случае, берегите лбы, а то расшибётесь об эти… как их там… столо… стило…— Только не называй их, как Магистр, сталагмитами. Вернее всего, в пещере были сталактиты — ведь они свисали с высокого свода, как сосульки с крыши. А сталагмиты, наоборот, поднимаются снизу вверх.— Сталактиты, сталагмиты… Не все ли равно, обо что расшибаться. Шишка так и так вскочит! — философски заметил Нулик. — Лучше скажи, чей всё-таки череп попался Магистру: андертальца или не андертальца?Таня всплеснула руками:— Ну и невежда! Пора бы уж знать, что неандерталец — не два, а одно слово. И появилось оно в прошлом веке, когда в Германии, в Неандертале — в долине реки Неандер, — был найден череп первочеловека. Что же касается андертальцев, то они существуют только в воображении Магистра…— И ещё не мешает тебе знать, — продолжил Сева, — что учёные считают неандертальца, то есть первочеловека, переходным звеном между питекантропом (иначе говоря, обезьяночеловеком) и человеком нынешним, так сказать, нашего образца…— Ага! — воодушевился Нулик, но тут же задумался. — А ведь Магистр утверждал, что эти самые люди нашего образца жили уже миллионы лет назад, в самом конце четвёртого периода…— Не четвёртого, а четвертичного, — поправил его Олег.— Все одно! — отмахнулся Нулик. — И ещё Магистр заявил, что относится этот четвертичный период к самой что ни на есть древней эре… как её… кай… най…— Ты хочешь сказать — кайнозойской? — засмеялся Олег. — Но тут Магистр все перепутал. Самая древняя эра называется азойской (или архейской). А кайнозойская — это наша, новая эра. И название её произошло от двух греческих слов: «кайнос» — новый и «зое» — жизнь.— А что это за азойская эра? — спросил Нулик.— Эра, когда ещё никакой жизни и в помине не было. Ведь буква «а» в начале слова означает отрицание, — разъяснил Олег.— Выходит, Магистр малость промахнулся?— Ну да. Сказал, что встреченные им люди жили давным-давно, в самом конце четвертичного периода. Но ведь четвертичный период ещё продолжается и конца ему пока что не предвидится.— Значит, Магистр увидел наших современников? — развёл руками Нулик.— Вот именно, — подтвердила Таня. — А принял их за неандертальцев и питекантропов.Нулик схватился за голову:— Неандертальцы! Питекантропы! Да ну вас совсем. На дворе снег, а они… Объявляю перерыв! Президент я или не президент?!— Президент, президент! — успокоил его Олег. — Но остались-то нам сущие пустяки — всего два вопроса…— К тому же первый из них — игра, — поддержал Сева. — Вот и сыграем. Для наглядности.У президента заблестели глаза.— Прямо тут, во дворе?— Во дворе, на снегу, — улещала Таня.Предложение было слишком заманчивым, и Нулик, еле сдерживаясь, чтобы не завизжать от удовольствия, принялся вместе со всеми вычерчивать на снегу Луну и Солнце, вбивать столбики — словом, готовить всё необходимое.Когда работа была закончена, Сева вынул из кармана пачку заготовленных дома бумажек с номерами. Каждый вытащил билетик наугад, а один оставшийся — номер 5 — достался Пончику. Вот она, собачья жизнь: не можешь вытащить номер сам, бери тот, что не вытащили другие!Сева обвёл глазами заснеженное пространство, на котором резко чернели две правильные окружности.— Начнём?— Начнём! — сказал президент и одним прыжком очутился на Луне, но тут же снова спустился с небес на землю. — А для чего, собственно, нам играть?— Что за вопрос? — удивилась Таня. — Чтобы выяснить ошибки Магистра.— Но ведь на сей раз Магистр ни в чём не ошибся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35