Бернардо оглянулся.– Что это?– Мама... DIO! DIO! – Боже! (итал.).

Меня подстрелили!Федерико дергался на сиденье, зажимая руку. Эта рука была сгустком пульсирующей крови, одного пальца не было, темнело мясо и блестели кости развороченной кисти. Работа высокоскоростной пули. Очевидно, метили в череп.– Сучий сукин сын!Бернардо вдавил акселератор в пол – а то эта крыса в фургоне смоется.Теперь Федерико орал что-то нечленораздельное, из руки хлестало ручьем, окрашивая салон четвертой группой резус-плюс. Выдернув дрожащей рукой ремень, Федерико стал обматывать запястье импровизированным жгутом, извергая гневные стоны.Эти стоны разожгли ярость Бернардо. Он ругался и рычал, как зверь, вцепившись одной рукой в руль, а другую протянув назад, к кейсу, перевернул его, рассыпав патроны по всему заднему сиденью. Схватил пистолет, который попался под руку – автоматический «ингрэм», «комнатный веник» с тридцатизарядной обоймой. Бернардо уже мало что соображал. Кровь и стоны затмили его разум. Он щелкнул предохранителем и поставил огонь на автомат.Выкрикивая ругательства, как боевой клич, Бернардо высунулся из окна водителя и стал стрелять. Подставив лицо ветру, жонглируя рулем, он стрелял, стрелял, стрелял, вопил и снова стрелял.Никто не смеет трогать Сабитини! 13 Джо глянул в зеркало заднего вида как раз тогда, когда пули стали высекать искры из задней панели кузова.– Мики... черт возьми! – Джо пытался вести машину, одновременно прижимая мальчика к полу. – Лежи и не поднимайся!– Смерть тебе, Пингвин! – Мальчишка прыгал на коленях, стреляя через заднее окно из пластмассового пистолета, треск его сливался с искрами, вылетавшими из бокового окна, то и дело сверкали рикошеты. – Вот тебе, Р-р-р-ридлер!– МИКИ, ЛОЖИСЬ!Боковое зеркало вдруг взорвалось, разлетевшись в звездную пыль. Джо вильнул, и тут же новая очередь сорокапятикалиберного градом посыпалась на крышу, металл вспучился полосой мелких точек. Джо вывернул руль обратно.Мики отбросило к дверце, он снова встал на колени, бешено отвечая на огонь из своего игрушечного пистолета.– С-с-смерть Д-д-д-джокеру!– Черт побери, малыш, я приказал тебе лежать!Джо потянулся назад и попытался прижать мальчика к полу, но его правая рука все еще была слаба.Просвистели новые выстрелы, растрескивая стекло, выбивая из окон снежные хлопья, жуя металл, сияя голубыми искрами в неярком солнце. Мики вопил каким-то первобытным криком. Джо снова перевел глаза на дорогу и вдавил педаль газа в пол, пытаясь выжать из этой твари еще десять миль в час, но пули стучали по корме, угрожая пробить шины.– Мать твою!.. – выкрикнул Джо и поискал глазами поворот. Но увидел только ровную шероховатую обочину, бегущую рядом с машиной.В зеркале заднего вида металлический монстр наваливался на фургон, из водительского окна высунулась массивная фигура, она орала что-то навстречу ветру и палила из автоматического пистолета, как разжиревший Джимми Кэгни в «Белой жаре». На сознание Джо обрушились искаженные образы, воспоминания о работе Сабитини, показанной в спутниковых новостях, телевизионные ужастики из жизни преступного мира – изрешеченный пулями труп уткнулся лицом в тарелку, окно штаба избирательной кампании разлетается в пыль под градом пистолетных пуль, бухгалтер, получивший приходный ордер с расщепленной головкой прямо в череп снизу из пожарного выхода, – все это пронеслось в голове Джо за один миг. Сабитини были машинами для убийства, эффективными и неумолимыми. Но это – эта ковбойская эскапада, поливать машины на шоссе беспорядочным огнем – в этом не было абсолютно никакого смысла.Стрельба стихла.Джо судорожно сглотнул, сосредоточился на далеком горизонте. Надо подумать, черт побери, подумать! Джо пару раз сам исполнял такую акцию. Сельская дорога, тихая и безлюдная. Джо вспомнил клиента номер семь, Романа Сантанджело, киллера из Цицеро. Джо помнил, как висел у этого паразита на хвосте до самого Луисвилля, пока не вышел на верный выстрел из «галила» через заднее стекло. И было еще кое-что в деле Сантанджело, что Джо вдруг вспомнил: вибрация. Он вспомнил, как пытался сделать верный выстрел из окна, держа одну руку на руле, другую на винтовке, и эти гадские вибрации, передающиеся через подвеску, всегда после девяноста миль в час, на одной и той же скорости, обязательный вариант для старых колымаг и арендованных развалин. На скорости сто миль в час.Вот оно!Осознание было как удар молота.– Пригнись пониже, малыш, – сказал Джо внезапно, вдавливая акселератор в пол. – Сейчас посмотрим, на что способен этот старый Бэтмобиль!Джо гнал старый фургон, ругал его, умолял, и спидометр медленно полз вверх. И начались эти чудесные, выматывающие душу вибрации в крестце, и они дребезжали в костном мозгу, как отбойные молотки, и Джо молил Бога, чтобы тачка этих сицилийцев оказалась одновременно и разболтанной, и не сбалансированной. И он оглянулся через плечо на солнечный блик на капоте «тауруса».Снова началась стрельба, и Джо пригнулся, а Мики вопил, а пули разлетались шутихами разбитого стекла и металлической шрапнели, и фургон дернулся вправо, и все, казалось, погрузилось в медленное движение. Но они работали, черт побери, эти вибрации! Тряска сбила прицел сицилийца, и у Джо перед глазами все поплыло на мгновение, и он боролся с рулем, и держал сотню, и под машиной все дребезжало и тряслось и грозило развалиться, но это сработало, черт побери, эта благословенная тряска сбила стрелку прицел.У них за спиной взревел дракон.Это было как ехать в середине потока изливающегося из летки металла. Вокруг машины клубились искры, пули взрывали асфальт со всех сторон, щелкали и звенели по металлу, у Джо в ушах стоял оглушительный звон, и все, что он мог делать, – это держать машину на дороге и надеяться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96