Прочь из обители
Смерти! Виктор побежал. Он бежал, не оглядываясь, поскальзываясь в
лужах уже начинающей сворачиваться крови, спотыкаясь о черепа с содранн
ыми скальпами и откушенными носами, стремясь как можно быстрее покинуть
царство кошмара. Несмотря на его колдовскую практику, анатомичка всегда
вызывала у него позывы к рвоте.
Больше мафия никогда его не беспокоила. Или Лик принял меры, или после слу
чившегося на даче Викториана боялись трогать Ч но факт остается фактом
: отныне мафия стала обходить его стороной.
С милицией все получилось намного проще.
Викториану пришла повестка.
Анне он объяснил, что это по работе, из-за получения очередного допуска. На
вопрос лейтенанта об источнике предметов антиквариата Виктор положил
на стол эбонитовый футляр с простыми золотыми кольцами. Ему тут же подпи
сали пропуск на выход из учреждения. После этого его стали вызывать раз в
два-три месяца, и каждый раз он вручал лейтенанту подарок на несколько со
тен тысяч, на чем все и заканчивалось.
Домой он приносил только зарплату, примерно равную зарплате среднего ин
женера, но если жене или одной из дочек срочно требовалось новое пальто и
ли шуба, зимние сапоги или сумочка, Виктор всегда «как раз вовремя» получ
ал премию.
Деньги он хранил в своей подземной обители, защищенной Заклятиям
и смерти во много раз лучше, чем любыми железными дверьми, замками
и сигнализациями. Человек, не владеющий Искусством и чудом проникнувший
в первую комнату, умирал в течение десяти секунд.
* * *
Колодец.
Откуда он взялся? Что собой представлял?
Кто такие Древние, упоминание о которых можно найти в старинных магическ
их книгах различных народов?
Эти вопросы больше всего мучили меня, когда я впервые встретился с Викто
рианом...
* * *
Уже став Колдуном, но еще н
е опираясь на силу живущих в Колодце; имея подземные апартаменты, но еще н
е торгуя человеческим мясом, Викториан ежедневно ходил на работу, вечера
ми рисовал пейзажи Ч все в мрачных, болезненных сине-белых тонах. Его кар
тины никогда не выставляли, но все, кто их видел, потупив взгляд, соглашали
сь с их уникальностью и непревзойденным мастерством исполнения. Виктор
у удавалось, проскочив через временной барьер, изобразить Землю такой, к
акой она была до Благословения Христова, когда верившие во Всевышнего ес
сеи мочили ноги в Ефрате, а сенобиты ставили опыты над плотью и болью. На е
го полотнах была земля, где еще не смешались невинность и порок. У знакомы
х Викториана, воспитанных в обществе, где в основе лежали, пусть гипертро
фированные марксизмом, идеи христианской морали, такие картины вызывал
и болезненную нервозность с эффектом рвотного, хотя это были всего лишь
обычные пейзажи. О картинах Виктора говорили, писали, но никогда не выста
вляли, не печатали репродукций.
Именно тогда на его картинах стал появляться колодец. Не тот колодец, где
обитали Древние, а обычный, старинный колодец. На пейзажах, порожденных б
олезненным сознанием, каменная кладка колодца выглядела непринужденно
, естественно. Она смотрелась неотъемлемой частью пейзажа, как и нездоро
во-белое, словно плоть утопленника, режущее глаза солнце планеты, и небо, е
ще не засоренное паразитом жизни.
А потом была командировка, и, уезжая, Викториан захватил этюдник. Зачем? Он
не мог этого объяснить, просто взял, и все.
Его отправили в захолустный город в центральной России, который по каким
-то никому не понятным причинам давно стал мощным железнодорожным узлом
. Там находился склад-распределитель, и нужно было получить какое-то обор
удование, договориться с железнодорожниками, отправить вагон. Работа хл
опотная, бестолковая Ч беготня с бумажками по кабинетам в поисках нужно
й подписи. Но Викториан и сам был удивлен, насколько быстро и ладно у него
все получилось.
Командировка была выписана на неделю. Викториан управился за два дня. Во
зблагодарив небеса за то, что догадался прихватить этюдник, на третий де
нь, с утра пораньше, он сбежал из пятиместного номера гостиницы, больше на
поминавшего больничную палату, и отправился за город.
Выйдя на кольце городского автобуса, Викториан зашагал прочь от новостр
оек к видневшемуся вдалеке холму, который фурункулом возвышался над окр
естной равниной.
Почему Колдун выбрал именно этот маршрут? Почему именно холм привлек его
внимание? Сложно сказать. Хотя за этим видится не случайное стечение обс
тоятельств, а намеренная перестановка пешек-людей в шахматной игре обит
ателей Колодца.
Холм зарос колючим кустарником, но это не остановило художника-любителя
, решившего неприметно подняться на самую вершину. И когда он, исцарапанн
ый, в разорванной рубашке, задыхаясь, вылез из сухих колючих кустов на пло
скую вершину, то был сполна вознагражден. Виктор увидел то, что преследов
ало его в ночных кошмарах последние несколько месяцев. Надо сказать, что,
просыпаясь, Колдун, как и большинство Посвященных, не помнил свои сны. Но п
отом увиденное во снах вылезало на его картины, придавая зловещий колори
т морским пейзажам Финского залива.
На вершине холма возвышался тот самый колодец. Круг из двой
ного ряда камней опоясывал черный провал, ведущий в земные бездны...
* * *
Яркое солнце. Высвечена к
аждая деталь. Каждый камешек четко вырисовывается в серой пыли. Сухие че
рные кусты за спиной застыли молчаливыми стражами. Ни ветерка. Ни облачк
а.
Желание творить отступило перед более древним желанием познать.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13