Я на всякий случай заставил ее по палубе вышагивать... Береженого бог бережет. Но, скажи, откуда этот Лисий Хвост взялся? Аристократ он настоящий, уж в этом я разбираюсь. Где ты его такого выкопал, Капитан? Если не тайна.— Сам пришел.— Сам?Вальдар рассказал. И про зомби, и про заклинания от запаха. Рибейра явно впечатлился.— Подожди, Капитан! Ты хочешь сказать, Ришье обвел тебя вокруг пальца? Тебя?!— Да.— Ловкий малый, — оценил Рибейра. — И наглый. Не знаю, каков парень в настоящем деле, но он мне уже нравится. Лисий Хвост, значит?— Да. Не забудь...— Будь спокоен, Вальдар. Я за ним присмотрю. Кстати, о покое... Янку наказывать будешь?Вальдар вздохнул:— А куда деваться? Дисциплина — на то и дисциплина, чтобы для всех.— Хочешь совет?Вальдар поднял бровь.— Посади ее на одну банку с Ришье, — сказал Рибейра. — Погребет часок...— Сдурел?— Ничего, она девочка крепкая.
... — Напротив, сударыня. Я боюсь женщин. Опаснее существ... впрочем, ладно, — Ришье усмехнулся, налег грудью на весло. По загорелому лицу катился пот. — Мужчина, который не боится женщин, — он потянул весло на себя, перевел дыхание. — Дурак или сумасшедший. Или мужеложец...— Что там?Рибейра пожал плечами:— Любезничают.— Чего-о?— Ну, грызться им уже надоело. Теперь просто беседуют. Если дыхания хватает.— А Станис?— Слышишь ругань?Вальдар прислушался. Точно. Характерный разговор нескольких мужчин, у которых что-то не заладилось.— Что они делают? — не понял Вальдар. — Какие еще сети?Рибейра улыбнулся, как сытый кот.— Ласточка вылезет потная-потная, верно? Злющая! А что нужно женщине, чтобы почувствовать себя женщиной? Вода. За неимением ванны подойдет и купальня. Вот ее солдаты и сооружают. А Станис командует. Вообще-то нужно всего несколько жердей и сеть... Спустить с кормы и...— Жерди? Откуда?— Пики тоже подойдут. Надеюсь, не утопят.Разговор за стеной стал громче — почти до крика.— Иди, — сказал Вальдар. — Пошли им на помощь Янкиных амазонок. А то они скоро Станиса за борт уронят... Чтобы любовный жар остудил.— Давно пора. Все равно ему ничего не светит.— Почему? — удивился Вальдар. — Я думал, Станис смотрится выигрышнее Лисьего Хвоста.— Простыми словами?— Желательно.Рибейра ненадолго задумался.— Скажем так: Ришье кормит ее с ладони и по зернышку, а Станис... О, наш Станис сразу распахнул ворота амбара. Ешь, мол, любимая... Тут выбор очевиден...— Да?— Да, Вальдар, да. Она все-таки Ласточка, а не корова.
Мышцы болели. Все. Словно превратились в студень. Ришье сел на палубу, прислонившись спиной к фальшборту. Бродиган расположился рядом.— Знаешь, что интересно, Ришье... Из всей рыцарской компании я не могу изобразить только двоих. Вернее, изобразить как раз могу — внешние признаки, привычки, любимые жесты, выражение лица... Но это все ерунда. Воплотиться, надеть личину, сыграть — не могу. Фальшь чувствую.— Это тебя тревожит?— Не то, чтобы тревожит... раздражает. Распаляет. Вызов моей профессиональной гордости, как-никак.— Я один из тех, кого ты сыграть не в состоянии? Как приятно... Кто второй?— Станис. Ты удивлен?— Я ожидал услышать другое имя. Впрочем, неважно... Продолжай, Адам, ты меня заинтриговал.— Понимаешь, я часто думаю: мы знаем о каком-то человеке почти все... но знаем ли мы человека? Должна быть какая-то сердцевина... не знаю... Вот бывает так — человек вроде плох с виду совершенно, а сердцевина у него — светлая и твердая. Только как узнать?— А бывает наоборот, правильно? — сказал Ришье. — Когда с виду все здорово, а сердцевина — гнилая.— Бывает. * * * На входе в замок его обыскали. Угрюмый гейвориец с татуировкой на лице — заставил сдать шпагу и амулеты. Тщательно прощупал подкладку василькового камзола, заставил снять сапоги... — Только ты мне их потом сам наденешь! — пригрозил Ришье. — Не видишь, я ранен. Варвар проворчал в ответ что-то маловразумительное...Повязку на левой руке гейвориец чуть ли не обнюхал.— Снимай! — приказал наконец.— Иди-ка ты, любезный, к чертям собачьим, — предложил Ришье. Если снимут бинты — не страшно. А если ковыряться начнут? — Ты своими немытыми руками мне в рану залезешь, а я потом — ложись и помирай, что ли? Иди за начальством, бестолочь. Скажи, парламентер от Капитана Висельников пришел... Или мне еще раз повторить?Полчаса спустя Ришье вошел в дворцовый покой. В кресле сидел плотный русоволосый человек в черном камзоле без украшений. Анджей по прозванию Мертвый Герцог. С виду ничего жуткого. Ворот камзола распахнут на бледной груди. Русоволосый читал книгу.— Парламентер? — человек поднял взгляд. — От Вальдара? Как твое имя, посланец?Ришье вздрогнул. Губы Герцога улыбаются, а глаза — как лежалые мертвецы...
— Репутация — великая сила, — согласился Анджей. — Но почему Вальдар не пришел ко мне сам, лично? — Мертвые глаза с припухшими веками прищурились, словно в насмешке. — Я солдат, он солдат. Разве нам не договориться?— Это ваши с Капитаном трудности, — Ришье пожал плечами. Движение отозвалось болью в левой руке. — Мое дело простое. Я парламентер.— То, что ты пришел сюда, размахивая белым флагом, еще не делает тебя бессмертным... Не боишься? Это мне нравится. Ты, несомненно, храбрый сукин сын, Ришье... А я люблю храбрых сукиных детей.— Что не мешает вам развешивать их на деревьях, как груши? Что с людьми Капитана?— О них не беспокойся. Впрочем, почему бы и нет... Хочешь посмотреть?«Тебе это нужно, Лисий Хвост?» Ришье кивнул. Анджей подошел к дверному проему, снял со стены факел. За мной, показал жестом, и двинулся вперед по узкому коридору.— Знают люди, на что идут — как думаешь, Ришье? — спросил Анджей, не оборачиваясь. — Простая задачка, а решение — ох, какое непростое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14