Судно имело длину 135 метров, паровую машину тройного расширения и скорость 10,5 узла.
Отбросив все предрассудки, его переименовали в «Вольф», хотя бывалые моряки, памятуя о предыдущем «Вольфе», севшем на камни, многозначительно покачивали головами. Однако капитан второго ранга Нергер, назначенный командовать этим вторым «Вольфом», не был суеверным и даже, после нескольких месяцев перестроечных работ, назначил выход в море на пятницу, 22 ноября 1916 года. За это время на «Вольфе» установили пять 150-миллиметровых орудий, четыре 500-миллиметровых торпедных аппарата. Корабль принял на борт 465 мин и, что самое главное, гидросамолет, чего Нергер добился с огромным трудом. Еще труднее было найти опытного пилота, способного взлетать с океанской волны и садиться на нее. Ни у кого не было подобного опыта, поскольку «Вольф» был первым германским кораблем, выходящим в океанский рейд с самолетом на борту. Этот гидроплан немедленно окрестили «Вольфхен» («Волчонок»).
I
Как уже говорилось, капитан второго ранга Нергер был выше всех предрассудков и суеверий и назначил выход вспомогательного крейсера «Вольф» на пятницу 22 ноября. Однако, каждый из трехсот пятидесяти четырех человек, составлявших экипаж нового вспомогательного крейсера, был этим обстоятельством весьма удручен, считая пятничный выход плохим предзнаменованием, особенно памятуя о судьбе предыдущего «Вольфа». Нергеру пришлось очень быстро убедиться в том, что правы оказались его суеверные подчиненные, а не он.
Не успел «Вольф» выйти за линию германских дозоров, как в одном из его угольных бункеров вспыхнул пожар. Взять пожар под контроль не удалось, он перекинулся на другой бункер и начал угрожать настоящей катастрофой. Нергер счел за благо вернуться обратно в базу. Один отсек пришлось затопить, но пожар продолжался и локализовать его все не удавалось.
В порту пожар быстро погасили, перегрузили уголь и 30 ноября снова вышли в море.
Погода благоприятствовала выходу — над морем висел густой туман, видимость не превышала тридцати метров. Серые тени кораблей, мимо которых проходил «Вольф», быстро растворялись в молочной дымке.
Туман был настолько густым, что Нергер, помня о печальной судьбе предыдущего «Вольфа», вынужден был, не искушая собственную судьбу, встать на якорь. Он становился суеверным. К полудню погода немного прояснилась, и Нергер приказал сниматься с якоря. Однако, примерно через полчаса туман снова сгустился до такой степени, что Нергер не решился в таких условиях пройти через линию защитных минных заграждений. Пришлось опять ложиться на обратный курс.
«Бог троицу любит», — решил Нергер и, как только туман стал немного подниматься, снова приказал дать ход. «Вольф» малым ходом, временами останавливаясь, продвигался к выходу в открытое море, что удалось сделать только к вечеру.
Прошли на малом расстоянии мимо германских сторожевых кораблей передового дозора и оставили их за кормой, даже не обменявшись традиционными пожеланиями счастливого плавания. Дозорные, конечно, были уведомлены о выходе, но знали только то, что мимо них пройдет немецкое судно. Что за судно и куда оно направляется, дозорные не имели понятия: Многое, если не все, зависело от секретности операции.
Еще некоторое время дозорные корабли виднелись за кормой «Вольфа», а затем растаяли за горизонтом. И «Вольф» остался один.
Путь вспомогательного крейсера лежал через Северное море. Погода, как назло, внезапно стала тихой и ясной, и, хотя английских блокадных кораблей видно не было, их переговоры четко принимала радиостанция «Вольфа». Они явно находились где-то поблизости.
Но пока все шло хорошо, и «Вольф» продолжал идти на север своим полным ходом — не таким уж маленьким для сухогруза того времени — чуть более десяти узлов.
К счастью, вскоре погода резко переменилась. Налетел северо-восточный шквал, ход пришлось уменьшить до семи узлов. Плестись на такой скорости в зоне самого интенсивного патрулирования противника было просто бесподобно. Кроме того, «Вольф», который был перегружен углем и разными запасами, необходимыми для длительного автономного рейда, захлестывался волнами и нещадно раскачивался, изнуряя экипаж приступами морской болезни. А впереди еще лежали обширные минные заграждения, выставленные англичанами для обеспечения блокады. В такую погоду даже слабое минное заграждение угрожает любыми неожиданностями, а малая скорость корабля делает роковой любую встречу даже со слабым противником, поскольку предоставляет англичанам достаточно времени для сосредоточения сил.
Тем не менее, Нергер настолько верил в свое везение, что ни на секунду не сомневался в благополучном исходе прорыва в океан. Какая разница, идти со скоростью семь узлов или полным ходом, составляющим всего десять узлов? Любой военный корабль догонит и уничтожит «Вольф» без всяких усилий. «Вольф» можно считать погибшим, даже если его заметят английские или нейтральные рыбаки и позаботятся сообщить об этом командованию британских патрульных сил, стерегущих выходы из Северного моря. Поэтому все, что оставалось делать, это верить в удачу, в счастливую звезду, в любовь капризной Фортуны и во все прочее, что веками определяет успех морских авантюр.
Через несколько часов погода улучшилась. Ветер стих, море успокоилось, дав возможность следовать десятиузловым ходом. Но не успели на «Вольфе» перевести дух, как налетела новая буря, на этот раз с запада.
Пришлось снова уменьшить ход. На этот раз пришлось еще хуже, чем накануне. Ежесекундно на палубу «Вольфа» с шумом обрушивались тысячи тонн воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153