Липицкий от души пожал руку Руцкому и хотел что-то еще сказать, но снова б
ыл прерван громкоговорителями, объявившими, что буфеты и прочие службы Б
елого Дома переходят на круглосуточный режим работы.
Руцкой нервно посмотрел на часы и наклонился к селектору, поинтересовав
шись, прибыли ли генералы Громов и Родионов. Ему ответили, что нет, не приб
ыли. «А Тулеев? Ч спросил Руцкой. Ч Звонили в Кемерово?» Ему ответили, что
Тулеев уже здесь. Впустить? Пусть подождет, приказал Руцкой и что-то хоте
л сказать Липицкому, но в этот момент в кабинет вошел Виталий Уражцев, быв
ший полковник из Главпура, юрист и журналист, председатель всероссийско
го общества «Щит», основанного еще во времена перестройки для защиты пра
в военнослужащих.
Уражцев, личность весьма одиозная, был одним из немногих, кого арестовал
и и отправили в Балашиху еще во времена августовского путча. При аресте о
н отмахивался от «чекистов» топором и, по его версии, был зверски избит, св
язан и брошен в кузов грузовика, что, однако, не помешало ему ровно через с
утки снова появиться в Белом Доме свежим и здоровым, одетым в свежевыгла
женный костюм к белую рубашку с галстуком.
Тогда же, в эйфории одержанной победы, Уражцев, отвечая на вопрос корресп
ондента «возможен ли, но его мнению, еще один путч?», ответил: «Какой еще пу
тч? Когда президентом Ч Ельцин, вице-президентом Ч Руцкой, мэры Москвы и
Ленинграда Ч Попов и Собчак, говорить о каком-то новом путче может тольк
о очень обиженный Богом человек!»
Неизвестно, чем Бог так уж сильно обидел Уражцева. Возможно, что Творец не
очень жалует людей, раздираемых гордыней и тщеславием.
В свое время Уражцев явно метил в замы министра обороны, но военное ведом
ство, как в коммунистические времена, так и после, очень прохладно относи
лось к каким угодно общественным организациям в своей системе. Поэтому н
икакого официального статуса обществу «Щит» давать не желало, очень кос
о на него поглядывая.
Из окружения Ельцина Уражцева очень быстро оттеснили, поскольку искусс
твом интриги он, как и Руцкой, владел на уровне полковника, что было явно н
едостаточно.
Разочарованный полковник выбрал единственный путь, который оставался,
чтобы кое-как сохраниться на политической поверхности, Ч путь уличног
о вождя. Да и тут он был не очень заметен, поскольку у него хватило ума все-т
аки как-то дистанцироваться от таких митинговых звезд, как Анпилов и Кон
стантинов.
Не хватало у него нахальства, чтобы строить из себя теоретика, как, скажем
, Проханов или Стерлигов, и сидеть в президиумах «Фронта национального с
пасения» между ними. Его выступления были более-менее взвешенными, а пот
ому плохо доходили до сознания толпы, любившей простые, щелкающие бичом
призывы.
Тем не менее, а может быть и именно поэтому, в случае кризиса противостоян
ия властей Уражцеву было на первом этапе поручено окружить Белый Дом тол
пами людей, чтобы, с одной стороны, продемонстрировать народную поддержк
у заговорщикам, а с другой, Ч сбить охоту у властей исполнительных, сломя
голову, кинуться на штурм оплота законодательной власти.
Уражцев не терял ни минуты. Подобная задача была по плечу любому офицеру,
а тем более Ч такому прирожденному организатору, как он.
К Белому Дому уже подтянулось достаточно людей, чтобы их могли заметить,
хотя еще не настолько, чтобы имитировать всенародную поддержку.
Несколько десятков разновозрастных мужчин, главным образом, пенсионер
ов и отставников, уже встали у входа в Верховный Совет, размахивая красны
ми знаменами, выставив самодельные лозунги: «Вся власть Советам!», «Да зд
равствует КПСС!», «Диктатора под суд»! и тому подобное.
Несколько парней помоложе, сваливая в кучу турникеты и таская откуда-то
доски, начали сооружать у входа какое-то подобие баррикады.
«Людей! Побольше людей! Ч приказал Руцкой, выслушав сообщение Уражцева.

Ч Действуй, Виталий! Сейчас многое от тебя зависит». Уражцев вышел, и в ка
бинет с некоторой робостью вошел генеральный прокурор Валентин Степан
ков.
Нынешний генеральный прокурор разительно отличался от своих предшеств
енников, Вышинского, Руденко и даже недавнего Сухарева Ч крайней несоли
дностью и почти детским выражением лица. Эдакий губошлеп.
Взлетевший на послепутчевой волне в кресло генерального прокурора пря
мо из прокуратуры какого-то забытого Богом сибирского райцентра, Степан
ков, надо отдать ему должное, отлично понимал, что это кресло могут из-под
него выбить в любую следующую минуту, а потому и вел себя соответственно.

За интервью брал деньги в валюте, погубил, с юридической точки зрения, про
цесс над членами ГКЧП, славы и денег ради опубликовав книгу о путче 91-го го
да, не обращал внимание ни на какие нарушения законов, фактически культи
вируя в стране «правовой нигилизм», как интеллигентно выражались некот
орые газеты, или «уголовный беспредел», как выражались те, кто не любил ис
пользовать иностранных слов.
«С приходом Степанкова на должность генерального прокурора, Ч сказала
одна, острая на язык, московская публицистка, Ч наша страна, которая 70 лет
являлась „политической зоной“, превратилась в зону уголовную».
Степанков вел свою тихую и довольно мелкую игру, не желая ни с кем ссорить
ся или прослыть чьим-то сторонником, поставив себе довольно скромную це
ль, хотя в России с учетом занимаемого им поста эта цель выглядела трудно
достижимой: уйти со своего поста без особо громкого скандала, минуя Лефо
ртово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114