Воробей отчаянно засучил лапами и угодил задней ногой в мягкий живот Остролистой. Тут он едва не задохнулся, оглушенный ее яростью и отчаянием, но сестра больно ударила его по уху, вскочила и выбежала из пещеры.
- Постой, Остролистая! - Воробей вскочил с пола и бросился за ней.
Когда он выбрался на поляну, Остролистая уже протискивалась через туннель, ведущий из лагеря в лес. Не раздумывая, Воробей кинулся следом. Тут его встретили запахи возвращающихся с Со­вета котов.
- Что случилось, Воробей? - услышал он громкий крик Львиносвета и со всех лап бросился к брату. - Что еще?
- Остролистая! - пропыхтел Воробей. - Нуж­но догнать ее!
Остролистая, не разбирая дороги, мчалась в чащу леса. Словно ослепнув, она неслась напря­мик через ежевику, налетала на ветки и сучья.
- Стой, Остролистая! - заорал Львиносвет. - Вернись! Надо поговорить!
Но она даже не замедлила бег. Вылетев на ста­рую Гремящую тропу, ведущую к Заброшенному гнезду Двуногих, Остролистая снова скрылась в кустах.
- Я знаю, куда она бежит! - выдохнул Воро­бей, холодея от ужаса. - В старые туннели…
- Туда нельзя! - ахнул Львиносвет. - Остроли­стая, стой!
Вылетев из кустов ежевики, братья, наконец, настигли Остролистую. Она стояла перед самым входом в туннель, черневшим на склоне холма возле Заброшенного гнезда. Это был не тот вход, который когда-то открыл Воробей, а узкий лаз, из черной пасти которого пахло водой, камнем и за­старелой сыростью.
- Остролистая, послушай нас, - начал Воро­бей, стараясь говорить как можно спокойнее.
Но она, казалось, его не слышала.
- Мне так жаль, - еле слышно проговорила Остролистая. - Я хотела, как лучше. Я не могла оставить Угольку жизнь! Я сделала это ради нас, вы же понимаете? Понимаете, правда?
Лапы Воробья приросли к земле. Он услышал, как Львиносвет охнул за его спиной.
- Так это… ты убила Уголька?
Если Остролистая и ответила что-то, то Воро­бей ее не услышал. Больше чем когда-либо нена­видя себя и свой дар, он стиснул зубы и пробрался в воспоминания сестры.
Он увидел, как она выследила Уголька возле пограничного ручья. Остролистая шла очень тихо, обходя камни, о которые так громко скрежещут кошачьи когти, и кусты папоротников, которые шуршат о шерсть. Уголек, увлеченный охотой, не замечал ее приближения.
Бесшумная, как тень, Остролистая прошла за ним до крутого берега, под которым пенной змеей бежал ручей. Здесь она прыгнула на Уголька из-за камня, вцепилась передними лапами ему в плечи и, по­вернув голову, впилась зубами в горло. В багровом тумане, колыхавшемся у нее перед глазами, Уголек превратился в обычную дичь, которую нужно убить, чтобы защитить себя, свое племя и Воинский закон.
Уголек слабо отбивался, но кровь мощной стру­ей хлынула из его прокушенного горла. Вот тело его обмякло, и Остролистая отпрыгнула в сторону, позволив мертвому свалиться в ручей.
Несколько мгновений она стояла и смотрела, как быстрый поток уносит кровь, а потом отошла к небольшой лужице на берегу и тщательно вымы­ла лапы. Вода в луже стала красной. Тело Уголька еще немного побилось о берег, а потом его унесло течением.
- Я думала, что его унесет в озеро, и никто ничего не узнает, - надтреснутым голосом про­изнесла Остролистая. - Но его нашли, и все погибло. Теперь мне нельзя больше тут оста­ваться.
В голосе ее слышалось настоящее отчаяние.
- Я знаю, что поступила правильно, но никто меня не понимает!
Потом она повернулась и бросилась в туннель. Сорвавшись с места, Воробей бросился за ней и услышал рев подземной реки, жадно бьющейся о камни.
- Остролистая, постой! - заорал он. - Не де­лай этого! Мы что-нибудь придумаем…
Оглушительный грохот заглушил его слова. Гул нарастал, и Воробей живо представил, как мокрая земля и камни рушатся вниз, сшибают с лап его сестру, опрокидывают ее на пол, калечат, погреба­ют под собой…
Он бросился вперед.
- Остролистая!
Львиносвет одним прыжком догнал его, сбил с лап и пригвоздил к земле, не давая пошевелиться. Воробей отчаянно забился, но силы явно были не­равными.
- Пусти меня! - завизжал он. - Нужно выта­щить ее оттуда!
- Ей уже ничем не поможешь, - прорычал Львиносвет. - Туннель обрушился. Мы ее не оты­щем.
Воробей замер, тяжело дыша и прислушиваясь к затихающему грохоту обвала. Когда наступила ти­шина, Львиносвет отошел в сторону и помог брату подняться. Остролистая бросилась в туннели, что­бы убежать от племени и всего того, что натвори­ла. Но убежать ей так и не удалось - по крайней мере так, как она хотела.
- Все кончено, - дрожащим голосом выгово­рил Львиносвет.
- Но я не понимаю! - пролепетал Воробей. - Она убила Уголька, чтобы сохранить тайну. А по­том сама открыла эту тайну перед всеми котами на Совете! Зачем?
- Это не одно и тоже, - вздохнул Львиносвет и прижался к брату, так что Воробей почувствовал его горе, страх и печаль. - Остролистая не смогла смириться с тем, что она дочь целительницы. Не смогла признать себя полукровкой. Ты же знаешь, для нее не было ничего важнее Воинского закона, а наше рождение порвало этот закон в клочья.
- Но мы должны что-то сделать! - жалобно воскликнул Воробей. - Что мы скажем племени?
Львиносвет тяжело вздохнул.
- Мы не можем рассказать им о том, что Остро­листая убила Уголька. Нельзя, чтобы ее запомнили только за это.
Воробей кивнул. Они сохранят эту тайну - ради Остролистой.
- Скажем, что она бросилась в туннель за бел­кой, и ее засыпало. Тогда все запомнят, что наша сестра была храброй охотницей и всегда заботи­лась о своем племени. Зачем им знать правду о том, что она пыталась сбежать от них?
Братья медленно пустились в обратный путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82