Возражение Златко явно пришлось ей не по вкусу. Но тут вмешался Бренк:— Златко, да подожди ты! Нельзя так категорично! Давай подумаем... Изменение хода истории — это когда в ней что-то меняется, не так ли? Такое возможно лишь в том случае, если человек прошлого получит от нас преждевременную информацию или какой-либо материальный предмет из другого времени. Так этого можно избежать! Кто мы такие, мы же пирату не скажем. Может, мы тоже пираты, но с другого корабля! Да и вообще контакт предстоит очень локальный, должно обойтись. Словом, если никого убивать не будем, ход истории будет идти своим чередом.От такой мысли наступило зловещее молчание. Смысл ее ни у кого сомнений не вызывал. Ведь если, пусть даже случайно, будет убит кто-то из пиратов, пресечется его род — не будет у него детей, а значит, и внуков, правнуков. Человечество не досчитается целых поколений! Чтобы снять мрачную ноту, Костя предложил:— Если человек способен все понять и сохранить тайну, ему можно даже открыться. В конце концов с нами вы общаетесь, а мы для вас тоже прошлое, однако никаких изменении в вашем времени he происходит. Здравое рассуждение решило дело.— Пожалуй, верно, — не без некоторого удивления от столь очевидной мысли отозвался Златко. — Но все-таки надо осторожность соблюдать. Не верю я, чтобы житель XVII века, да еще пират с «Крокодила», способен был все понять.— Будем действовать по обстановке, — подвела итог Александра Михайловна. Как раз в этот момент они подлетели к своему лагерю.На окончательное его обустройство ушло не больше часа. Пожитки были невелики. Дно палатки устлали охапками душистой травы. Для кухонной утвари, инструментов и оружия определили постоянное место. Потом Бренк и Петр нарубили про запас дров. С добыванием огня у робинзонов проблем не было — у Кости в карманах «случайно» оказались спички, да и Бренк, тоже «случайно», нашел у себя какую-то диковинную зажигалку.Ужин Александра Михайловна приготовила из бульонных кубиков и консервов «Завтрак туриста». На этом съестные запасы кончились, и доктор педагогических наук распорядилась:— Пока светло, слетайте, мальчики, за кокосовыми орехами. Их здесь много, а это очень вкусно.Вскоре в лагере выросла целая горка кокосовых орехов. А день, такой длинный-длинный, стал вдруг угасать.Солнце склонилось к западу, по океану от горизонта до острова легла на легкие волны золотистая дорожка отраженного света. Потом солнце коснулось краем диска воды, опустилось еще ниже. И остров как-то сразу погрузился во тьму. Лишь тлели неподалеку от палатки неостывшие уголья, искрились звезды на небе да далеко внизу виднелся отблеск костра, разведенного пиратской командой.Александра Михайловна забеспокоилась.— До пиратов-то мы доберемся, а как найти в темноте обратный путь?Бренк помялся. Стараясь не глядеть на Златко, он выдавил:— Найдем! Совершенно случайно я прихватил еще и электронный компас.Златко хмыкнул. А Костя загорелся любопытством:— Электронный компас? А что это?Бренк извлек из кармана крошечную круглую коробочку. Но на ней не было ни циферблата, ни стрелки.— Он сам дорогу запоминает, — пояснил Бренк. — А команды принимает по голосу. Вот, скажем, я говорю: «Отправляемся!» — и он фиксирует весь наш маршрут. Потом говорю: «Возвращаемся!» — и компас, если мы ошибемся в направлении, подает тихие звуковые сигналы. А если движемся правильно, молчит. Хорошо, что я его захватил?— Здорово! — восхитился Костя и вспомнил одержимого техникой учителя физики. — Вот Лаэрту Анатольевичу бы такое показать!— Ну, раз дорогу найдем, можно отправляться! — распорядилась Александра Михайловна.И пятеро робинзонов взмыли в черное небо.Пиратский лагерь найти было нетрудно, даже не беря за ориентацию огромный костер. На весь остров разносилась лихая, нестройная песня.— Канарское пьют, — предположил Петр. — Если много выпили, нам на руку.Вблизи костер ослепил глаза. Дровами морские разбойники не скупились. Огонь стоял столбом, а искры, потрескивая, поднимались к самым звездам.— Снижаемся! — скомандовала бабушка.Она спланировала первая и изумилась:— О, Господи! Такого никогда не видала!Ночной пиратский лагерь действительно был редким зрелищем. По бородатым лицам прыгали неровные отблески пламени. Нестройная песня прерывалась глухим стуком сдвигаемых оловянных кружек, а иногда и выстрелами: от полноты чувств пираты палили в воздух. На перевернутых кверху дном пустых бочонках с азартом, громко хохоча и переругиваясь, играли в кости и карты. Но кое-кто из пиратов уже отошел ко сну, растянувшись прямо на песке где попало, чуть ли не ткнувшись в уголья, над которыми жарились на вертелах огромные куски мяса.— Будем из спящих брать? — спросил Петр. — Он и не заметит ничего.— Кто попало нам не нужен, — отозвалась Александра Михайловна.Она перешагнула через рыжего бородача, крепко обнявшего во сне обнаженную саблю, и вдруг застыла на месте.— Ребята, смотрите! — проговорила она с удивлением.И было чему поразиться. Картина, что открылась перед ними, даже в живописном буйстве пиратского лагеря была невероятной.У входа в крытый пальмовыми ветками шалаш стоял грубо сколоченный стол с огромным бронзовым канделябром. Дюжина свечей освещала стопу старинных книг и сосредоточенное лицо человека в фиолетовом камзоле с золотым шитьем. Он был поглощен своим занятием — гусиным пером заносил какие-то записи в толстую тетрадь в кожаном переплете. На крики, хохот и шальные выстрелы человек, казалось, не обращал никакого внимания. Правда, была на столе и пузатая бутыль с серебряным кубком, но, похоже, он не притрагивался к содержимому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19