– Если бы они выжили тогда, я не стал бы тем, кем стал.
Невидимая плеть со свистом рассекла пустоту, и сквозь трещину в сером пространстве протиснулось склонённое к нему лицо дяди Иеронима, окружённое венчиком кружевного воротника.
– Только не жди от меня сочувствия, малыш, – сказал барон, храня на лице кислую усмешку. – Конечно же, я постараюсь придумать, куда тебя пристроить, но только ради того, чтобы ты не путался у меня под ногами. Не желаю, чтобы кто-то мне напоминал о покойном братце. Для начала, скажи, чем бы ты хотел заняться.
– Я хочу познать магию. – Ответ прозвучал незамедлительно, и Хенрик с трудом узнал собственный голос.
– Магия… – Дядя Иероним задумчиво почесал подбородок. – Да, похоже, проклятые варвары сослужили недурную службу нашему роду, срубив гнилую ветвь с родового древа… – Казалось, теперь он говорил сам с собой. – Магия – это ремесло, всего-навсего ремесло, достойное лишь простолюдинов… Хорошо, я что-нибудь придумаю, только не жди от меня сочувствия, малыш. Я сделаю для тебя всё, только бы ты не путался у меня под ногами.
– Я обещаю, дядя Иероним. – Хенрик тогда легко проглотил обиду, лишь чёрный сгусток затаённой ненависти со звонким шлепком, похожим на звук пощёчины, упал на дно души и затаился до поры. Но сейчас уже настало то время, когда всем можно припомнить всё – всё и всем… Скоро, очень скоро и дядюшка Иероним, и пузатый наместник будут мечтать лишь об одном – поскорее предстать перед тёмным ликом Гинны… И его племянник Хенрик ди Остор, лорд Литта и властелин вселенной, выполнит своё обещание – не путаться под ногами.
Он усмехнулся, представив себе, как заносчивый барон, словно козявка, ползёт на четвереньках где-то далеко внизу, путаясь в буйных зарослях мелкой травы и не решаясь даже взглянуть вверх, на недосягаемую высоту, где вровень с облаками парят холодные серые глаза повелителя…
Видение вновь раскололось надвое, и в тёмном дверном проёме возник испуганный чародей Раим Драй, держащий в вытянутой руке горящий огарок свечи.
– Ты! Это… Ты, это… Не смей! – выдавил из себя маг, и его отвислая нижняя губа мелко задрожала.
– Что не сметь? Не сметь делать того, чего ты сам не можешь? – услышал Хенрик собственный голос. Его пальцы крепче стиснули Плеть, и было жаль отрывать взгляд от Ларца, который он только что открыл, прочтя отчеканенную на крышке альвийскую надпись.
– Ты… Положи. Закрой. Что там? – Раим попятился и чуть не упал, споткнувшись о приступок двери, в которую только что вошёл.
– Интересно? – Хенрик не удержался от издевательской ухмылки. – Может быть, я тебе и скажу. – Одновременно смотреть на мага и на сияние, сочащееся из Ларца, было несколько затруднительно, и он с сожалением захлопнул крышку.
– Ну, говори. Говори, зачем и как ты это сделал. – Чувствовалось, что маг слегка осмелел – любопытство потихоньку начинает брать верх над страхом.
– Не так быстро, учитель мой, не так быстро… – Хенрик вновь ощутил удовлетворение оттого, что без особых усилий смог сделать то, над чем Раим безуспешно бился годами. – Ты ведь не слишком охотно делишься со мной своими тайнами. Почему я должен даром открывать тебе свои? Разве дядя не требовал, чтобы ты не смел от меня ничего скрывать… А если я ему пожалуюсь? Просто скажу, как ты темнишь, и тебе не поздоровится, учитель.
– Не смей пугать меня, щенок! – огрызнулся маг, но тут же смягчил тон. – Ну, и чего же ты хочешь?
– Ключ от подвала, – не задумываясь ответил Хенрик. – Самое важное ты наверняка хранишь там, но тот замок слишком хорош, я не могу его открыть.
– Ладно, – выдержав паузу, согласился маг и потянулся к поясу, где висела связка ключей. – На, возьми. – Он положил ключ на полку. – Только не забудь потом вернуть. И, ради богов, не трогай там ничего, а то без рук останешься. А теперь говори – я слушаю.
– Смотри, – милостиво начал отвечать Хенрик, положив на стол Плеть и поставив рядом Ларец. – Видишь знаки? – Он ткнул пальцем в Плеть.
– Ну и что?
– А теперь слушай. – Хенрик ткнул пальцем в первый знак, и начал произносить заклинание, приводящее плеть в действие.
На рыхлом лице мага на мгновение проступила гримаса отчаянья – видимо он понял, что ответ много лет был рядом, и он так и не смог дойти до простейшей мысли…
– А ну-ка, Ларец открой, – потребовал Раим, поднимая со стола только что ожившую Плеть. – Открывай, смотреть будем…
Хенрик понял свою ошибку – упиваясь своей ничтожной победой, он выпустил Плеть, и теперь маг стал хозяином положения. Тот, у кого Плеть в руке легко заставит другого себя слушаться… Но ведь есть ещё Ларец, и он вполне может оказаться оружием, по сравнению с которым Плеть – детская забава. Что ж… Учитель приказывает открыть Ларец. Учителю надо повиноваться. Остаётся только склониться над Ларцом и неторопливо прочесть первую строку знаков, вытравленных в бронзовой крышке.
С каждым произнесённым звуком на мгновение вспыхивал очередной знак, а когда вся первая строка наполнилась тусклым зеленоватым свечением, на которое почему-то было больно смотреть. Потом раздался мелодичный щелчок, и крышка откинулась, открывая вожделенные внутренности Ларца. Раим тут же оттолкнул ученика в сторону и заглянул в изумрудную бездну, полную мерцающих огней.
Маг от нетерпения начал скрести Плетью о столешницу, он даже не придал значения тому, что Хенрик обошёл стол, так, чтобы лучше видеть крышку, и продолжил чтение – да, там оставалась ещё одна строка, короткое изящное сплетение узелков, растревоженный змеиный клубок, заклинание, которое должно открыть суть того, что скрывается там, внутри этого чудесного ящичка, этой древней реликвии альвов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142