– Жив-то он жив, конечно… Только ему две операции сейчас будут делать. Митька Матвеев был у него в больнице, говорит, совсем сломался мужик. Лет на пятнадцать постарел… Энергии ноль.
– Понятно. Откуда же энергия в таком состоянии? Выйдет из больницы, оклемается.
– Думаю, уже не оклемается. Подкосило его серьезно. Сломался. А жаль. Деловой был человек. Многое мог.
– Незаменимых нет, Георгий Георгиевич…
Грек покосился на своего подчиненного:
– Ты так считаешь?
Игнат, сообразив, что сказал двусмысленность, пожал плечами.
– Когда у нас самолет-то?
– Через час. Все нормально, с запасом едем.
– Слушай, а как ты думаешь, не переборщил ты с этим Буровым?
– Нет. Все тихо. Я справки наводил через своих людей в прокуратуре. На тормозах спускают.
– Славно… И по Кудрявцеву тоже? Кстати, ты мне так и не рассказал, как ты их свел. Ну, Ромку с этими наркоманами.
– Как свел, как свел… Сказал этой Катьке, что у Романа дури всегда полны карманы. Что он щедрый человек, бесплатно раздает.
– Конечно, – ехидно заметил Грек. – Чужое-то – чего же не раздавать?
– Ну вот, она и стала ему названивать. Я только телефон их домашний слушал, элементарно.
– Просто все решается, – покачал головой Грек. – Так просто. А люди головы себе ломают – как бы раскрутиться, как бы то да как бы се… А на самом деле – нужно просто действовать… Дак ведь никто в этой стране действовать не умеет. Решения принимать…
Двое молодых парней в камуфляже расположились по обе стороны шоссе в километре от поворота к аэропорту «Пулково». Здесь тянулись бесконечные теплицы фирмы «Лето», на обочинах торчали редкие кустики, серые, как и трава на плоских, скучных полях севера Ленинградской области.
Первый выстрел из гранатомета «Муха», достигший цели, заставил «Мерседес» Игната развернуться на девяносто градусов и встать поперек дороги. Тяжелая машина не перевернулась, но в нее тут же врезался несущийся следом автомобиль сопровождения – черный джип, в котором, кроме охраны, ехал Митя Матвеев, вытребованный Бояном в Москву для заключения контрактов по «Арт-плюс».
Вторым выстрелом был взорван бензобак «Мерседеса». Две длинные автоматные очереди, выпущенные с противоположных обочин, нашпиговали свинцом ту часть огненного шара, где должен был находиться салон игнатовской машины. И, словно завершая трескотню автоматов жирной убедительной точкой, раздался еще один взрыв – на этот раз чуть позади, взрыв, который разнес джип на куски. Густые клубы черного дыма окутали участок шоссе с горящими машинами и кусты на обочинах – словно занавес, опустившийся на время перемены декораций, спрятал актеров от зрителя, с тем чтобы на их место в следующей сцене встали другие.

7

Вавилов сидел на веранде своей дачи на Николиной Горе с газетой в руках.
– Читал, Анатолий Анатольевич? – спросил он, покосившись на гостя, который вертел в руках толстую сигару, разглядывая ее, нюхая и пробуя языком туго скрученные табачные листья.
– Американская… Я не курил американских сигар. Кубинские люблю, самые лучшие… А эта… Вирджиния… Не знаю. Кажется, не очень-то она, а, Владимир Владимирович?
– Ты попробуй, Анатолий Анатольевич, потом скажешь – понравилось или нет.
– Попробую, конечно, куда она денется?…
– Я говорю – читал газету-то?
– Читал, – равнодушно ответил Анатолий Анатольевич, шестидесятилетний грузный седой человек в широких джинсах и тонкой кожаной куртке. Он достал из нагрудного кармана маленькие ножнички, отстриг кончик сигары и сунул ее в рот. – Как написано-то! Просто поэма.
– Да, – кивнул Вавилов. – Смотри, тут и Рената, и даже Куцинер… Все Грека поминают… «Настоящий товарищ…» «Один из немногих, кого можно было в нашей стране назвать меценатом, искренне любящим искусство и готовым пожертвовать ради него всем, что он только способен был отдать…» «Чудовищное убийство, всколыхнувшее всю творческую общественность…» «Лучшие люди страны становятся жертвами наемных убийц…»
– Да, – проворчал Анатолий Анатольевич. – Лучшие люди… Мрут, понимаешь, как мухи, ну что ты сделаешь?… Что такое, а, Вавилов? Мор, что ли, на них нашел какой?
– Смотри, что пишут. Следовательская бригада, ведущая это дело, уже вышла на след заказчиков убийства…
Анатолий Анатольевич закашлялся.
– Через несколько дней они смогут назвать имена тех, кто уничтожает… Дальше чушь какая-то…Уничтожает вместе с лучшими людьми России ее культуру и искусство… Бред.
– Выйдут, говоришь, на след? Ну-ну.
Вавилов отложил газету и прищурился на солнце, стоявшее в высшей точке.
– Денек-то какой…
Анатолий Анатольевич выпустил толстую струю голубого дыма.
– Ничего… Неплохой табак. Слушай, сделай-ка мне пару десятков. У нас ведь они не продаются?
– Нет.
– Тогда сотенку.
– Нет проблем.
За углом дачи, там, где находились ворота, за которыми начиналась земляная плотная дорожка, ведущая к шоссе, включился автомобильный двигатель. В дверь веранды постучали.
– Войдите, – крикнул Анатолий Анатольевич.
– Товарищ генерал…
Вавилов обернулся.
На веранде стоял молодой ладный парень в форме капитана внутренних войск.
– Товарищ генерал, машина ждет.
Генерал Климов кивнул:
– Иду.
Когда капитан бесшумно исчез за дверью, генерал подошел к Вавилову и, положив ему руку на плечо, сказал:
– Работай спокойно, Володя. Все под контролем. Про Грека забудь. Как и не было его. Ты там, думаю, разберешься, кого куда переставить.
– Работа большая, Анатолий Анатольевич. Но, может быть…
– Поможем, если что, – успокоил его Климов. – Не впервой. Давай через недельку соберемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132