Их не потревожили даже неожиданные рывки корабля, которыми Вольева убила Нагорного.Саджаки сделал гримасу и поднес к носу рукав:— Ну и вонища!— Это борщ. Свекла. Мне кажется, Нагорный его обожал.— Напомни мне, чтоб я не вздумал его попробовать. Саджаки тщательно прикрыл дверь.Воздух в каюте никак не мог согреться. Термометры указывали, что температура уже достигла комнатной, но каждая молекула воздуха будто несла на себе отпечаток месяцев ледяного холода. Ярко выраженная спартанская обстановка нисколько не содействовала созданию ощущения уюта. В сравнении с этим помещением даже каюта Вольевой казалась образцом комфорта и роскоши. И дело тут не в том, что Нагорный не хотел придать каюте какие-то личные черты. Совсем наоборот — он пытался это сделать, но по стандартам нормальных людей полностью провалился — результаты его усилий противоречили друг другу, а потому каюта выглядела еще мрачнее, чем если бы он оставил ее совсем пустой и голой.А самым ужасным был гроб.Этот вытянутый в длину ящик — единственная вещь в комнате, которая не была закреплена в тот момент, когда Вольева убивала Нагорного. Гроб не пострадал, но Вольева поняла, что раньше он стоял стоймя, доминируя в убранстве каюты и придавая ей какое-то пугающее величие. Гроб был огромен и, видимо, сработан из чугуна. Черный металл поглощал свет, подобно завесам Странников. Всю его поверхность покрывали барельефы, столь сложные, что одним взглядом проникнуть в их тайны было невозможно. Вольева рассматривала его в каком-то отупении. Меня хотят убедить, думала она, что Нагорный был способен на такое?— Ююджи, — сказала она, — мне это совсем не по душе.— Что ж, с тобой трудно не согласиться.— Каким же надо быть безумцем, чтобы сделать свой собственный гроб!— Законченным, надо полагать. Но гроб тут стоит, и, пожалуй, это единственное свидетельство, которое позволит нам заглянуть в глубину безумия Нагорного. Что ты скажешь об этих украшениях?— Безусловно, это проекция его недуга, выражение его болезни. — Теперь, когда Саджаки успокоил ее, она была готова к действиям. — Я могла бы заняться изучением барельефов. Может, это пробудит какие-то мысли. — Она взглянула на гроб и добавила: — Чтобы дважды не повторять одни и те же ошибки.— Что ж, здравое рассуждение, — сказал Саджаки, наклоняясь к гробу. Он погладил затянутым в перчатку пальцем неровную поверхность, чем-то напоминавшую стиль рококо. — Нам повезло, что тебе не пришлось его убивать.— Да, — сказала она, бросая на Саджаки недоверчивый взгляд. — Но что думаешь ты об украшениях, Ююджи-сан?— Хотелось бы мне знать, кто или что такое Похититель Солнц, — сказал он, привлекая ее внимание к словам, вырезанных на гробе кириллицей. — Тебе это что-нибудь говорит? В контексте его психоза? Что это могло означать для Нагорного?— Без понятия.— Давай все же попытаемся. Я бы предположил, что в воображении Нагорного Похититель Солнц должен был предстать кем-то, с кем он имел дело ежедневно, и тут я вижу два наиболее вероятных варианта.— Он или я! — сказала Вольева, зная, что Саджаки увести от темы не удастся. — Да, очевидно, это так. Но это нам мало поможет.— Ты уверена, что он никогда не упоминал при тебе Похитителя Солнц?— Уж такое я бы обязательно запомнила.Вот это была чистая правда! И конечно, она помнила: ведь именно эти слова она написал на стене ее комнаты, написал своей собственной кровью. Ей такое выражение ничего не говорило, но это не означало, что она его никогда не слышала. По мере приближения крайне неприятного конца их не слишком долгих служебных отношений Нагорный почти ни о чем больше и не разговаривал. Его сны были заполнены Похитителем Солнц. Как и все параноики, он находил свидетельства злокачественной деятельности Похитителя в самых банальных случаях повседневной жизни. Если неожиданно гасла электрическая лампочка, если лифт завозил его не на тот этаж, во всем был виноват Похититель Солнц. Никогда — случайная порча, всегда — доказательство целенаправленных махинаций некоего существа, пребывающего за сценой, и это понимал только сам Нагорный. Вольевой хватало глупости просто не замечать очевидных признаков! Она надеялась, больше того, она почти молилась — насколько это было возможно для нее, — чтобы этот фантом рано или поздно вернулся туда, где он возник — в подсознание Нагорного. Но Похититель Солнц ни на минуту не оставлял Нагорного в покое. И свидетельство этого — гроб, лежащий на полу. Да… такое она бы запомнила.— Уверен, что запомнила бы, — сказал Саджаки так, будто в его словах таился какой-то более глубокий смысл. Затем он снова обратился к барельефу. — Полагаю, нам первым делом надо снять с него копию. Она может помочь нам, но этот чертов эффект Брайля зрением воспринять трудно. Как ты думаешь, что это такое? — Он провел ладонью по радиальным линиям. — Птичье крыло? Солнечные лучи, льющиеся сверху? — Почему ему на ум пришло птичье крыло? И на каком это языке?Вольева всматривалась, но общая запутанность изображений не давала возможности охватить всю картину целиком. Дело не в том, что ей не интересно. Вовсе не в том! Но она хотела бы заняться этим делом сама, лично, чтобы Саджаки не путался под ногами. Уж очень тут много свидетельств тех невероятных глубин, куда спустился ум Нагорного.— Думаю, он заслуживает самого внимательного изучения, — сказала она осторожно. — Ты сказал «первым делом». А что ты собираешься делать, когда мы его скопируем?— Я бы сказал, что ответ очевиден.— Уничтожить проклятую штуковину, — сделала она вывод.Саджаки усмехнулся.— Или отдать его Суджике. Лично я — за уничтожение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233