Эти последние могли бы сказать, что на Лайонесе до вашего Восстания было лучше.
— Не обращай внимания на Мадлен, — заметил Дональд. — Она не верит в такую роскошь, как оптимизм и добродетель. Ее хлебом не корми, дай только заметить темную изнанку жизни. Она меня убедила вернуться к работе и вместе с ней заняться частным сыском. Я работаю мозгами, а Мадлен разбирается с плохими парнями. Должен сказать, за этот последний год я снова почувствовал себя живым, как уже сто лет не чувствовал. Жизнь на покое не для меня. Она еще настаивает на том, чтобы быть моим телохранителем, хотя я и сам пока не забыл, как держать меч.
— Уверен, что она истинный профессионал, — сказал Рэндом. — Мне нужно с тобой поговорить, Дональд.
— Конечно, Джек. Много что за это время случилось, что надо обсудить. Двадцать два года уже, как мы не виделись. Я вообще-то следил за тем, что ты делал, но до Миста новости доходят не быстро. Ты ничуть не изменился, Джек. В отличие от меня. Как ты сумел остаться таким молодым? Когда мы впервые встретились, тебе было под тридцать, и вроде бы ты с тех пор не постарел ни на день.
— За это спасибо нескольким полным регенерациям, через которые я прошел, — ответил Рэндом. — И немножко еще — пластической хирургии. За старым бунтовщиком народ не пойдет. Не секрет, что у меня было несколько серьезных провалов. Пусть с виду я молод, но кости знают правду. И все равно я — это я. Тот же профессиональный бунтарь, готовый бороться за правду и справедливость всюду, где есть намек на такую возможность. Мое дело осталось прежним, Дональд, и, как тогда, мне нужна твоя помощь.
Дональд вздохнул и удобнее устроился в кресле.
— Боюсь, Джек, сегодня я мало чем могу помочь. Я все еще вхожу в городской Совет, но больше особенно не интересуюсь политикой. А это значит, что мое влияние очень несущественно. Иногда я встреваю — только для того, чтобы напомнить, что я еще не умер, и стараюсь внести свой небольшой вклад в дело правды и справедливости в качестве частного детектива. Но, по правде говоря, все самое важное в жизни города проходит мимо меня. Могу дать тебе имена и адреса нескольких человек, которые могут захотеть тебя выслушать, но мое имя — совсем не та рекомендация, что была, когда ты последний раз сюда заглядывал. Мистпорт еще более холоден и циничен, чем мы с тобой помним.
— Ты мог бы поручиться за меня перед Советом, — предложил Рэндом. — Наверняка кто-нибудь спросит, тот ли я, за кого себя выдаю. Если бы ты публично удостоверил мою личность, это бы сильно помогло.
— Нет проблем, — ответил Дональд. — Пусть я не так молод, как был, но с глазами и памятью у меня все в порядке. Без сомнения, ты — Джек Рэндом, тут я готов дать голову на отсечение.
— Не торопись, — вступила в разговор Мадлен. — Вид — это еще не все. Ты сам сказал, что он выглядит уж очень молодо. Откуда нам знать, что он не клон?
— На этот вопрос может ответить генетический тест, — отмахнулся Рэндом.
— К сожалению, в Мистпорте доступа к такой технике нет, — возразила Мадлен. — Что для тебя удобно.
— Тише, Мадлен, — проговорил Дональд. — Его легко проверить. Есть вещи, которые можем помнить только мы с Джеком. Вещи, о которых мы говорили, и люди, которых мы знали в прошлом. Правильно, Джек?
— Конечно. Дай мне подумать. Это было очень давно. — Рэндом поджал губы и положил подбородок на кулак. — Я помню некоторых из тех, к которым ты меня послал. Лорд Дюрандаль, искатель приключений. Граф Айронхэнд. Кто-нибудь из них сейчас здесь?
— Нет, — ответил Дональд. — Обоих нет. Айронхэнд погиб, спасая ребенка из реки Осенней. Он был хорошим пловцом — для старика. И ребенка спас. Но не вынес ледяной воды. Он знал, что так будет, но все равно бросился в воду. Уж такой он был человек. А Дюрандаль исчез в Черной Бездне несколько лет назад при очередной дурацкой попытке отыскать Мир Вольфлингов. Нашел или нет, не знаю, но он не вернулся.
— Жаль, — промолвил Рэндом. — Я восхищался обоими. И надеялся, что они тоже поручатся за меня. Но нам все еще нужно доказательство. Тогда вот что: двадцать два года тому назад ты отдал мне все свое золото. И это было в точности семнадцать крон. Я прав?
— Абсолютно прав! — воскликнул Дональд, хлопнув себя по колену. — Теперь я вспомнил. Семнадцать крон. Все, Мадлен, никто другой об этом знать не мог.
Она упрямо покачала головой.
— Любой эспер мог вытащить эту информацию из головы у Джека или у тебя.
— Ой, не обращай на нее внимания, — утомленно сказал Дональд. — Она подозрительная от рождения, даже материнское молоко проверяла на гормоны. Ты настоящий Джек — нутром чую. Я за тебя поручусь. И, может быть, на этот раз ты выслушаешь меня до того, как бросаться на борьбу за правду и справедливость с горсткой войск и без тылового обеспечения.
— На этот раз выслушаю, — ответил Рэндом. — Я учусь на собственных ошибках.
— У тебя было достаточно возможностей, — съязвила Мадлен, но ни Дональд, ни Джек не обратили внимания.
— Сейчас у нас есть реальный шанс, Дональд, — начал Рэндом, наклоняясь вперед. — Армия клонов и эсперов и союзники такой силы, что выходит за пределы самой смелой мечты. Пусть пострадает моя гордость, но такими возможностями не бросаются.
— Хороший человек, — сказал Дональд. — Собирай своих людей и назначай встречу с Советом. Мы с Мадлен там будем.
— Спасибо, Дональд. Это для меня много значит. — Рэндом неторопливо встал, потом вежливо подождал, пока Дональд с трудом поднимался из своего кресла. Они снова хлопнули по рукам, и Джек вышел из комнаты. Мадлен проводила его до двери, чтобы убедиться, что он ничего не стащил. Затем вернулась, встала в дверях и взглянула на Дональда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29