Смекайло же продолжал неустанно испещрять страницу за страницей черновыми записями своего первого романа. И это было удивительно, потому что роман должен был создаваться прямо с натуры. То есть Смекайло намеревался описывать художественным словом ход экспедиции со всеми приключениями, опасностями и репликами героев. Однако Смекайло ничего подобного видеть и слышать не мог, потому что не выходил из ракеты и даже вообще редко поднимал голову от бумаги.
Время от времени кто-нибудь из этих двоих вспоминал, что нужно поесть, тогда он звал другого, и они вместе уминали порядочное количество содержимого всевозможных пластиковых бутылочек, тюбиков и брикетов. Потом Стекляшкин залезал в скафандр и отправлялся к расположенной в маленькой пещере радиостанции. Эта радиостанция, напомним, имела брошенную в расщелину проволочную антенну, поэтому оттуда можно было держать связь с находившимся в зоне риска экипажем сталкеров, сильно размножившимся за счёт нескольких переметнувшихся наблюдателей. Но поскольку вплоть до последних событий все посторонние радиосигналы в эфире глушились местным правительством, связи между сталкерами и двумя оставшимися на поверхности наблюдателями не происходило. Тем не менее Стекляшкин честно наведывался в пещеру после каждого приёма пищи и выходил в эфир с позывными.
В описываемое время эти двое как раз вспомнили об ужине и, расположившись в кают-компании, поглощали ёмкости с незатейливой космической пищей.
– Знаете, меня уже начинает беспокоить их отсутствие, – сказал Стекляшкин, обращаясь к своему ставшему чрезвычайно рассеянным приятелю. – Если в ближайшее время они не появятся или не выйдут на связь, надо будет принять какие-то решительные меры.
– Мне кажется, что волноваться ещё рано, – возразил Смекайло. – Пускай пройдут хотя бы сутки, а уж там…
– Сутки? Сколько же они, по-вашему, отсутствуют?
– Ну, часа три или четыре…
– А трое суток не хотите?
– Трое суток?
– Конечно! С тех пор как они спустились, прошло уже более трех суток!
– Да что вы говорите! Вот что значит, позабыв обо всём, оседлать крылатого коня вдохновения!..
– Знаете что, дружище, – Стекляшкин похлопал писателя по плечу, – коню вдохновения тоже не мешало бы передохнуть; пора бы вам выйти из ракеты и прогуляться пешком. Разомнётесь, посмотрите по сторонам, в конце концов. Сейчас я иду, и вы тоже одевайтесь.
– Что ж, пожалуй, вы правы, – согласился Смекайло. – Я иду с вами.
Два наблюдателя благополучно добрались до пещеры, Стекляшкин подключился к радиостанции, настроился на нужную частоту и, к своему удивлению, не услышал в эфире противного гудения глушилок. Вместо этого в переговорные устройства ворвались отчаянные позывные:
– Ракета «ЗОВ» вызывает ракету «ФиС»! Стекляшкин, отзовись!..
– Да! – крикнул Стекляшкин. – Я здесь! Я слушаю!
– Это мы! Фуксия! Селёдочка! – наперебой закричали Фуксия и Селёдочка.
– Что у вас случилось?
– Не у нас, у вас! Возвращайтесь в ракету! Закройтесь, включите защиту, никого не пускайте! Они летят к вам, они уже рядом!
– Чего-чего? – глупо сказал Стекляшкин и выглянул из пещеры.
Увиденное заставило его сказать «ой»: к ракете торопливо приближались пятеро коротышек в скафандрах лунного образца.
– Что! Что случилось?!
– Они… они, кажется, уже здесь.
В наушниках стало тихо. Четверо из прибывших коротышек поднялись по трапу, но пятый вдруг вырвался и побежал. По нему начали стрелять, и пули вокруг него взбивали маленькие фонтанчики пыли.
– Погодите… – сказал Стекляшкин. – Кажется, один из них бежит к нам.
– Будьте осторожны, они вооружены!
Стекляшкин совершенно растерялся, но тут коротышка закричал:
– Это я, Квантик! В ракете кто-нибудь остался?
– Нет, – ответил Стекляшкин. – В ракете никого нет.
Они были хорошо знакомы, поэтому представляться не было нужды. Узнав, что в ракете никого нет, Квантик вздохнул с облегчением.
– А программа возвращения уже введена в компьютер?
– Кажется, ещё нет. Фуксия, Селёдочка, что вы оставили в главном компьютере?
Фуксия и Селёдочка молчали. Им было стыдно признаться, что в главном бортовом компьютере они оставили диск с игрой в космические догонялки. Так они в последние часы коротали время, чтобы унять волнение в ожидании сигнала от «Дружка».
– В компьютере диск, который не имеет отношения к полёту, – сказала наконец Селёдочка.
В это мгновение из сопла в грунт ударили искры и пламя, включился прибор невесомости, и ракета стремительно взмыла ввысь. Набирая скорость, она пошла внезапными зигзагами, быстро удаляясь и превращаясь сначала в мечущийся из стороны в сторону факел, затем в выписывающую во тьме замысловатые узоры звездочку, а затем в едва заметную искорку, которая вскоре совсем растаяла в чёрной космической бездне.
– Куда же они полетели… – растерянно проговорил Квантик.
Потрясённые случившимся, остальные молчали.
Глава тридцатая
Лунатики празднуют День свободы и независимости. Улицы имени героев. Незнайка опять прощается с Козликом. Последняя пресс-конференция
В последующие дни состоялись две большие пресс-конференции, транслировавшиеся по радио и всем телевизионным каналам. На первой из них представлявшие Союз вольномыслия г-да Квантик, Пшигль, Козлик, Альфа и Мемега, а также бывшие министры Бигль и Болтик подводили итоги. Ещё ночью соль на заводах Дракулы перестали «обогащать» порошком, а те запасы, которые скопились на складах, пустили в обратную переработку. Но поскольку запасы провизии у населения и в магазинах всё ещё были сдобрены порошком, в воду продолжали добавлять нейтрализующее вещество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141