..
Друзья остановились, засунули руки в карманы, согнулись и напряглись, как будто бы уже сию минуту описаются.
- Слушай, тут сортир есть? - процедил Телегин сквозь зубы.
- За гаражами одно место знаю... Пошли... Ссука, Берёзкина, я ей такое не прощу...
* * *
В это время Кира Берёзкина, прикрывшись учебником, одиноко сидела на пустынных трибунах бассейна общества "Водник". Она уже переоделась в купальник и снова надела сверху школьную форму. Тренеру сказала, что уроки рано закончились. Месячные закончились ещё раньше, ночью. Отмывшись до скрипа, она была чиста и девственна.
А эти двое... Взбесившиеся сперматозоиды. Фу, какие уродцы. Дегенераты.
11
Вышли из-за гаражей, стыдливо не глядя друг на друга. Гормоны на время притихли. Зашагали дальше, но уже не так резво.
- Слушай, а может, сначала в ресторан сходим? - предложил Гусев. - Ну, пожрать хорошенько. Помнишь, был такой "Кавказский" у Казани. Шашлыки на углях, люля-кебаб, лепёшки, гранатовый шербет...
Оба сглотнули слюнки.
- Да, - согласился Телегин, - пожалуй, можно. Если днём. Типа пообедать. Вечером нас не пустят.
Дом и квартиру нашли сразу. Из двора-колодца в окнах ничего не видно. Даже свет люстры - то ли есть, то ли нет. Во дворе помойные баки и пикет милиции. Грязная парадная с обугленными почтовыми ящиками, седьмой этаж без лифта. Выше только забитый гвоздями чердак. Дверь с глазком; надо сразу показать что-то убедительное. За дверью едва слышно играла музыка - радио или телевизор...
- Возле ящиков валялись бумажки, - вспомнил Телегин.
Спустились, нашли затоптанное повторное извещение с надписью "несущ. адрес". Отряхнули, исправили несуществующий на тот самый. Главное войти, потом можно уболтать. Кто откажется от денег.
Позвонили.
Открылась дверь, музыка стала слышна более отчётливо. Это была полузапрещённая из-за своей слащавой эротичности песенка, которую называли "Жетен". Стало понятно, что это не радио и не телевизор.
В дверях стояла женщина средних лет в халате, с бокалом в руке. Ничего особенного в её фигуре не было, так, рыхлый домашний хомячок "90-85-90". Не надо было обладать особенной проницательностью, чтобы догадаться, что она не одна. Скорее всего, вдвоём. Потому что в коротком халате и не спросила через дверь кто такие.
- Вам кого, мальчики? - произнесла дама и покачнулась.
- Вам извещение.
- Кто-то умер? Муж?
Дама сделала глоток из коньячного фужера.
- Нет... Кажется, бандероль.
- Пройдите.
Гусев и Телегин зашли в прихожую, увидели на вешалке запредельно дорогую женскую шубу и мужские тапочки. Хозяйка взяла извещение вверх ногами и долго на него смотрела при свете бра.
- Прочтите, -она протянула Гусеву бумажку, - ничего не вижу. Без очков ничего не вижу. А очки... ну их.
- Смирновой Ирине Сергеевне. Ценная бандероль. Главпочтамт...
- Что? Какой ещё Смирновой. Я Гольданская. То есть, это по второму мужу. Теперь я... Не важно. Вы почту разносите?
Дети-оборотни уже более или менее сообразили что к чему. В первую очередь то, что хозяйка одна, сильно выпивши и ничего не видит без очков.
- Подрабатываем, - сообщил Телегин. - Студенты.
- Хотите выпить?
- Вообще-то работать надо...
- Успеете. Раздевайтесь.
Оборотни сняли куртки и обувь.
- Проходите. Мелкие вы какие-то. Мелкий студент пошёл... Где вы студенты?
- На журфаке.
- А! - вскликнула дама. - Я там всех знаю! Кто декан?
- Зазерский Валерий Петрович, - вспомнил Телегин. Когда учился он сам, Зазерский был уже ректором.
- А! Бобочка! Я его знаю! Такой дурашка!.. Нет, это я так, шучу. Мальчики, вы только хорошо учитесь. Не обижайте Бобочку. То есть, Валерия... э-э...
- Петровича, - подсказал Телегин. - Не волнуйтесь, мы самые лучшие.
- Хорошо. За это и выпьем. Сядьте, не мельтешите. Сюда, сюда. Нет, ты погоди, возьми вон там два фужерчика. Ага. А ты наливай.
Пить коньяк детям нельзя, это они понимали как взрослые. Организм может не правильно понять. Кроме того, было похоже, что в интимном свете импортного торшера наклёвывается нечто гораздо более заманчивое...
- За знакомство. Меня зовут Людмила. Можно просто... Людмила. Господи, я так и сказала. Можно без отчества! Выпьем за знакомство.
Не сводя глаз с задравшегося края халата, под которым виднелась кружевная комбинация, дети-оборотни чокнулись и выплеснули коньяк на ковёр. Довести дамочку до кондиции а потом спокойно обчистить тайник - плёвое дело. Но ещё раньше следовало воспользоваться дарованным судьбой шансом, стечением обстоятельств, случайным сближением, какое может прийти в голову только во время эротических фантазий, близких, уже очень близких к кульминации...
- Как вас зовут, студенты?
- Виктор.
- Александр.
- Сергеевич? Пф-ф!
- Именно. Угадали.
- Тогда за знакомство. То есть, опять. Тот раз не в счёт. Налили... Эй, Пушкин, налили! ...И чокнулись.
Снова выплеснули на ковёр, глядя теперь, словно удавы, на обнажившееся плечо.
- Извините, - Людмила поправила халат. - Не надо смотреть. Вы ещё молоды. - Она потянулась к проигрывателю и переставила иглу на начало. Снова понеслась приторно-сексапильная мелодия "Жетен".
Налили и молча выпили. Все трое.
- А хотите, смотрите. - Людмила нарочно приспустила с плеч халат и кокетливо поиграла плечами. Её грудь колыхнулась.
Медленно поднявшись с кресел и обойдя столик с двух сторон, дети сели рядом с хозяйкой на диван - слева и справа. Четыре руки, словно щупальца, жадно потянулись к телу. Людмила вдруг откинула голову, прикрыла глаза и задышала. Два обезумевших, дрожащих от нетерпения сперматозоида, принявших облик четырнадцатилетних мальчиков, принялись раздевать готовую на всё женщину, не веря ещё своему счастью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71