Ц Даже те, которые даны за другого человека?
Ц Ну ладно, я поступил опрометчиво. Не думал, что для вас это так серьезно.

Ц Да, для меня это серьезно. Ц Лиза встала. Ц Наверное, нам пора в гостин
ицу, Анатолий Григорьевич.
Ц Жаль. Очень жаль. Ну, на «нет» и суда нет. Отказаться от интервью Ц ваше
Ц право.
Помогая ей надеть пальто, он ненароком потерся щекой о ее волосы.
* * *
Ц Мне нужно сделать анализ крови! Меня чем-то накачали! Время идет, вещес
тво может рассосаться! Не останется следов! Я не убивал, меня подставили! Я
должен позвонить жене! Ц пока его везли в милицейской машине, Саня упрям
о, как сумасшедший на митинге, выкрикивал эти фразы, но не получал никаког
о ответа, кроме «Заткнись, не ори!».
Потом безнадежно, еле слышно нашептывал, как молитву, что по закону ему по
ложен адвокат, что стрелять он не умеет, а даже если бы умел, то был без созн
ания, и вообще он понятия не имеет, как оказался в чужом подъезде. Он и адре
са убитого точно не помнит, а записной книжки при нем не было, и вообще как
ого черта его понесло бы глубокой ночью куда-то, кроме собственного дома?

Самое скверное, что он действительно ничего не мог вспомнить. Весь прожи
тый день тонул в какой-то мучительной мути. Если утро еще кое-как высвечи
валось, раскладывалось на детали, то вечер терялся вовсе. Он сумел вспомн
ить, что утром был у него телефонный разговор с Вовой Мухиным, причем разг
овор странный, неожиданный, важный, и вроде бы это имело отношение к вечер
у, но о чем они говорили, Саня забыл напрочь, и с дальнейшими событиями тел
ефонная беседа никак не сплеталась. Он старался проследить мысленно вес
ь прожитый день, час за часом, и не мог. Это вызывало у него потную липкую па
нику. Оттого, что вспомнить было необходимо, события все стремительней п
утались в голове.
Такое однажды случалось. В институте на третьем курсе во время зимней се
ссии он умудрился получить «неуд» на экзамене по физике, хотя был готов и
отлично знал ответы на оба вопроса в билете. Он легко и быстро набросал пл
ан, не дожидаясь вызова, отправился отвечать. Но стоило ему оказаться у ст
ола экзаменатора, и что-то произошло. Он молчал как рыба. Он забыл все, вооб
ще все. Мучительно пытался выдумать первую фразу или хотя бы слово, с кото
рого можно начать, но не мог, как будто вообще разучился говорить по-русск
и.
Позже ему объяснили: такое бывает. Даже существует специальное понятие в
психологии Ц экзаменационный ступор. У совершенно здорового человека
от усталости и нервного перенапряжения что-то там срабатывает в мозгу и
ли, наоборот, не срабатывает. В общем, гипофункция памяти связана с диффуз
ной задержкой мысли. Это он сам прочитал в дореволюционном учебнике псих
иатрии, который валялся у бабушки в глубине книжного шкафа. Прочитал и ус
покоился, понял, что он пока еще не псих. Экзамен пересдал на «отлично»,
Но сейчас не экзамен. Забывчивость чревата не лишением стипендии, а лише
нием свободы, что, собственно, уже и произошло. Дальше будет только хуже.
Сначала его привезли в районное отделение милиции. В «телевизоре», в про
зрачном зарешеченном загончике для задержанных, соседями его оказалис
ь шальные, накаченные наркотиками подростки, парочка тихих бомжей и како
й-то совсем бешеный пожилой мужик, взятый за изнасилование десятилетней
девочки.
Саня забился в угол. Он видел, как шевелятся от вшей волосы у бомжей на гол
овах, видел страшные мутные глаза мужика насильника, слышал унылую матер
щину подростков, и это мешало сосредоточиться, сообразить, что же произо
шло на самом деле. Он представлял, как мечется сейчас по квартире Наташа, и
от этого больно сжималось сердце. Наверное, она обзванивает больницы. Ей
диктуют все новые справочные номера, она не успевает записывать, руки у н
ее дрожат, в глазах горячо от слез. Хорошо, если Димыч спит.
Саня понимал, что надо спокойно и серьезно обдумать свое положение, но мы
сли его почему-то упрямо убегали прочь из загончика-"телевизора", из вони
и ужаса, домой, к жене и сыну. Он так ясно видел, как открывает дверь своей кв
артиры, как ворчит Наталья, помогая ему снять грязную дубленку, как он зал
езает в горячую ванну с хвойной пеной, а потом, красный, распаренный, чисты
й, в теплом махровом халате, пьет крепкий чай на кухне и рассказывает Ната
лье дикую историю про труп в чужом подъезде.
Мужика насильника вывели из «телевизора», он завизжал высоким, надрывны
м голосом, стал упираться ногами и руками, потом завыл, как пес. Вой этот му
чительно долго стоял в ушах.
Время шло. На Саню никто не обращал внимания. Он понимал, что с каждой мину
той тают его шансы выпутаться. В памяти у него был черный провал. Последне
е, что осталось от начала сегодняшнего вечера, были долларовые купюры, ра
ссыпанные по полу. Но где именно он видел это, кому принадлежали деньги, кт
о находился рядом, Саня вспомнить никак не мог.
В отделение ввалилась толпа дешевых проституток. Продрогшие, с расплывш
ейся косметикой на лицах, они громко ржали, заигрывали с милиционерами, в
ели себя так, словно отделение для них дом родной, а задержание Ц счастли
вая возможность погреться и отдохнуть.
Ц Что загрустил, красивый мой? Ц подмигнула Сане огненно-рыжая румяная
толстуха в зеленых кожаных шортах и порванных черных колготках.
Он вдруг вспомнил, с какой брезгливой жалостью поглядывал на этих продро
гших дешевых куколок из окна машины, проезжая поздними вечерами по Тверс
кой или по Садовому кольцу, как снисходительно удивлялся их солдатской в
ыдержке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23