Она поправила одеяльце, провела ладонью по т
еплой круглой щечке, наклонилась, осторожно поцеловала высокий выпуклы
й лобик.
Ц Ерунда все это, Димыч, Ц прошептала она, Ц папа у нас с тобой самый луч
ший. Мы не будем больше эти глупости слушать. Ольгу бросил муж, и теперь ей
кажется, будто все мужчины мерзавцы. А это не правда. Нельзя жить, если ник
ому не веришь и никого не любишь.
Она шептала все это вслух спящему ребенку. Больше ей не с кем было поговор
ить, а одиночества Наташа не терпела. Все, что происходило в ее душе, все, о ч
ем она думала, ей надо было срочно кому-то выложить, высказать, до донышка.
Сейчас, после разговора с Ольгой, у нее было такое чувство, словно она подо
шла на цыпочках к краю черной пропасти, заглянула и отшатнулась прочь. Та
м, в этой пропасти, никто никого не любит, не понимает, все злые, подлые, безо
бразные, тухлые какие-то. Как зомби в ужастике.
Наташа сладко зевнула, отправилась в ванную умываться. Глаза слипались.
Оказывается, уже третий час. А Сани все нет. Теперь она уже не думала о длин
ноногих фуриях. Она просто волновалась. Раньше, если Саня задерживался, о
на всегда могла позвонить ему на мобильный. Но сейчас он им почти не польз
овался из экономии, включал очень редко. Не надеясь услышать ответ, она вс
е-таки набрала номер.
* * *
Во дворе взорвалась еще одна петарда, далекий хлопок отозвался в голове
слабым эхом. Саня вскрикнул во сне, сон ему снился какой-то жуткий, как буд
то он повис в шахте старого лифта, вцепился пальцами в серую сетку, сил нет
держаться, проволока режет кожу, руки кровоточат, внизу чернота, бетонны
й пол, а сверху медленно движется лифт. Этот кошмар часто снился ему в детс
тве, особенно во время болезни, при высокой температуре.
От хлопка он не проснулся, хотя надо было открыть глаза, выйти из кошмара.
Темная громадина лифта наплывала сверху, была все ближе, но тут, к счастью
, мелодично затренькал будильник. Почему-то он лежал за пазухой. Саня разл
епил наконец отяжелевшие веки.
Сначала он видел только пятна, светлые и темные. Что-то случилось со зрени
ем, он напрягал глаза, однако все расплывалось, словно он смотрел сквозь г
рязное мутное стекло. Он поморгал, приподнялся на локте, обнаружил, что ле
жит на очень жесткой холодной поверхности. Выкарабкиваясь из тяжелого с
на, он был уверен, что находится у себя дома, в своей кровати. Оказывается, о
н спал на грязном кафельном полу.
Ц Наташа… Ц позвал он жену и не услышал собственного голоса, к тому же в
о рту было так сухо, что язык прилипал к небу.
Мелодичное треньканье все не затихало. Саня приподнялся, огляделся, и ту
т до него наконец дошло, что лежит он вовсе не дома, а в каком-то незнакомом
подъезде, грязном, вонючем. На нем его дубленка, насквозь мокрая, а во внут
реннем кармане надрывается радиотелефон.
Ц Саня, где ты? Ц услышал он голос жены и немного успокоился.
Ц Не знаю, Ц ответил он вполне искренне, Ц подожди, сейчас попытаюсь по
нять.
Для того чтобы встать, ему пришлось опереться рукой о мокрый пол. Ладонь с
кользнула, оттолкнув какой-то холодный металлический предмет. Предмет п
роехал по полу и глухо стукнулся о стену. Саня опять повалился на бок. Мало
того, что почти ослеп, еще и голова кружилась.
Ц Наташка, мне плохо.
Ц Ты что, напился? Ты знаешь, который час?
Ц Понятия не имею.
Ц Половина третьего. Бери такси и сейчас же домой!
Ц Я не могу встать. Я ничего не вижу. Рядом послышался приглушенный гул и
грохот. По звуку Саня понял, что кто-то вызвал лифт. А через секунду раздал
ся отчаянный собачий лай, и тут же жалобный тревожный скулеж, словно соба
ка чего-то испугалась. Одновременно прозвучал женский крик. Двери лифта
шумно закрылись.
Ц О, Господи! Помогите! Кто-нибудь! Ой, мамочки, сколько крови!
Ц Саня, там кто-то кричит, Ц выдохнула Наталья , в трубку, Ц объясни мне,
что происходит.
Собака продолжала скулить и лаять. Ее хозяйка больше не произнесла ни сл
ова, было слышно, как она бросилась вместе с псом вверх по лестнице, не дож
идаясь, пока опять откроются автоматические двери лифта.
Где-то рядом щелкнул замок. Начальственный мужской голос произнес:
Ц В чем дело?
Саня опять попробовал встать, но головокружение усилилось. Гордо стисну
л спазм. Саня старался сдержаться, но не смог. Его вырвало. Телефон он успе
л отключить, и сразу отключился сам. Был это глубокий обморок или тяжелый
сон, Саня так и не понял. Очнулся он оттого, что кто-то сильно и грубо поднял
его, а точнее, вздернул вверх, за локти.
Ц Давай, давай, сейчас ты у нас быстро очухаешься. Ну, открывай глаза. Доку
менты есть у тебя?
Ц Да он же в полном отрубе, нажрался, как свинья. Тьфу ты, весь облеванный,
обыскивать противно…
Ц Смотри-ка, одет хорошо, сотовый у него. «Грабители… Ц пронеслось в моз
гу сквозь тяжелую муть, Ц не меньше трех, судя по голосам… Куда они меня т
ащат?»
Он заставил себя открыть глаза. Зрение почти восстановилось. Сначала он
увидел прямо перед собой серый милицейский китель, потом молодое гладко
е лицо.
Ц Все, товарищ капитан, очухался он, глаза открыл.
Саня тупо, растерянно огляделся. Подъезд чужой, однако знакомый. Он вдруг
ясно понял, что бывал здесь раньше.
Ц Я знаю этого человека, Ц тихо произнес у его уха пожилой женский голо
с, Ц это Анисимов Александр Яковлевич, семидесятого года рождения. Он дв
ажды угрожал моему сыну, сначала по телефону, потом у нас дома.
Саня повернулся и тут же узнал женщину. Старый махровый халат был накину
т поверх ночной рубашки. Жидкие седые волосы заплетены в две тоненькие к
осицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23