— Вот ваши пять тысяч.
С безучастным кивком тот сунул конверт с карман и поблагодарил:
— Я вам очень признателен и позабочусь, чтобы деньги получили те, кто в них действительно нуждается.
Бонилла обернулся к доктору и насмешливо ухмыльнулся. Психотерапевт равнодушно посмотрел на него, демонстрируя глубокое безразличие к личности сыщика, и обратился к Эйдриен.
— По телефону вы упомянули, что хотите отказаться от тяжбы, — напомнил он.
— Да, я подумываю об этом.
— Что же, надеюсь, вы все-таки примете правильное решение, и если я каким-то образом могу вам помочь…
— Вообще-то, — сказала Эйдриен, хватаясь за подсказку, — можете.
Врач устало посмотрел на нее:
— И чем именно?
— У вас осталась история болезни моей сестры?
— Да, разумеется.
— Я хотела попросить вас выдать ее мне.
Дюран задумался и проговорил:
— Не вижу в этом смысла.
— Готов поспорить, не видите, — вполголоса заметил Бонилла, так что непонятно было — обращается он к Дюрану или просто думает вслух.
Эйдриен взглянула на детектива с немым укором, а затем повернулась к психиатру:
— Я ближайшая родственница Никки и имею право…
— Я вас прекрасно понял, но… — Дюран вздохнул. — Послушайте, мне жаль вас разочаровывать, но о том, чтобы сделать копию, не может быть и речи.
— Я имею право затребовать карту в судебном порядке, — холодно ответила Эйдриен.
— Да, знаю, и, когда вы это сделаете, я предоставлю документ. А пока ничем не могу вам помочь. — Перехватив грозный взгляд собеседницы, доктор пояснил: — Поймите, это профессиональная тайна. Единственное, что я могу для вас сделать, — это дать вам взглянуть на историю болезни здесь, в кабинете. Вас устроит такой вариант?
Еще секунду назад Эйдриен собиралась развернуться и в ярости выскочить из кабинета, но предложение Дюрана ее удивило. Как, впрочем, и Бониллу.
— Записи здесь, — добавил врач и жестом пригласил парочку пройти в комнату для приема пациентов.
Сыщик с кошачьей грацией двигался следом, готовый в любую секунду отразить нападение.
Войдя в приемную, доктор направился к столу. Детектив, тенью следовавший за ним, бросил мимолетный взгляд на монитор компьютера, стоявшего на письменном столе, и со смешком заметил:
— Док, у вас компьютер завис: тут вроде как «Сервер не найден».
Дюран проигнорировал замечание и, вынув из кармана небольшой ключик, направился к шкафу с двумя ящиками, располагавшийся позади письменного стола. Психиатр открыл картотеку и выдвинул верхний ящик, содержимое которого оказалось столь скудным, что Эйдриен и Бонилла переглянулись. Вытащив папку из желтой манильской бумаги, Дюран протянул ее посетительнице и оперся о край стола.
На приклеенной к обложке этикетке было аккуратно напечатано: «Николь Салливан». Сама же папка оказалась тонкой до нелепости. Впрочем, это не казалось слишком важным. Ведь чтобы получить ответ на волнующий Эйдриен вопрос — как сестра оказалась в офисе Дюрана, и если он мошенник, то кто его порекомендовал, — достаточно и одного листа.
Не говоря ни слова, девушка положила папку на стол и неторопливо раскрыла ее, обнаружив внутри лишь глянцевую фотографию сестры форматом 8x10. Снимок был нечетким, и, судя по всему, сделали его в аэропорту. На лице Никки застыло усталое, рассеянное выражение — не исключено, что она ждала, когда подъедет багаж. Эйдриен перевернула фотографию и на обороте прочла единственное слово, нацарапанное синими чернилами: «Объект».
Она взглянула на Дюрана и, стараясь сохранять самообладание, спросила дрожащим от ярости голосом:
— Это что, шутка?
Психиатр откровенно удивился, услышав вопрос. Он опустил взгляд и, увидев единственную фотографию, нахмурился и отпрянул от стола, неожиданно придя в крайнее возбуждение.
— Там лежала лицевая ведомость! — запротестовал он. — И тесты. Информация о препаратах и подписанные пациенткой формы. А также согласие на проведение гипноза…
Бонилла с шумом втянул в себя воздух и направился к картотеке. Он стал один за другим выдвигать ящики, но обнаружил лишь еще одну папку. «Хенрик де Гроот». Детектив открыл ее и нашел, как и в случае с Ники, только фотографию — беспристрастный снимок, сделанный, очевидно, в каком-то сквере. Проклиная в душе все и вся, Эдди тихо выругался и швырнул фото на стол, обернувшись к Дюрану.
— Вот это вы называете «практикой»? — резко спросил он. — Такие у вас «записи»?
— Разумеется, нет, — ответил психотерапевт.
— Ну, сейчас я выведу тебя на чистую воду! — проревел детектив.
Дюран отмахнулся скорее от беспомощности, чем негодования и проговорил, обращаясь к обоим посетителям:
— Я сам не понимаю, что происходит.
Эйдриен, вне себя от злости, ощутила потребность предупредить Дюрана: Бонилла буквально кипел от ярости, и, судя по некоторым признакам, реальность физической расправы над врачом становилась все более и более определенной, что было бы теперь совершенно некстати: если Бонилла додумается ударить психиатра, они оба попадут под статью об угрозе физическим насилием. Учитывая же находящийся в работе иск Эйдриен, ей грозит лишение лицензии — не исключено, что и без права восстановления. В ушах зазвучал голос судьи: «Вы напали на ответчика в его кабинете потому, что он отказал вам в выдаче документа?» Внутреннему же взору Эйдриен предстал «запал» Бониллы — и без того слишком короткий, он стремительно приближался к концу. Эдди стоял боком к Дюрану, склонив набок голову и чуть выдвинув вперед правое плечо. Такая стойка почти всегда предшествовала удару наотмашь.
— Эдди, — предупредила Эйдриен.
Глаза детектива метнулись к ее лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166