Ни на что не надеясь, Ольга повернула резиновый тумблер древнего советск
ого выключателя Ц все здесь было советским или американским, даже выклю
чатели, Ц и голая лампочка под потолком засветилась тусклым желтым све
том, нервически задрожала тоненькая проволочка внутри стеклянной колб
ы.
Ц Дали! Ц восхитился Ники. Ц Ну, не иначе сегодня праздник у них большой
. Ты не знаешь, что они сегодня отмечают?
Он поднялся с кровати, потопал ботинками, проверяя, хорошо ли они наделис
ь и надежно ли зашнурованы, Ц иногда от этого зависела жизнь.
Можешь бежать, останешься в живых. Не можешь, останешься лежать на чужой ж
елтой пыльной земле.
Боб Фелтон погиб, потому что не мог бежать так быстро, как надо, Ц у них на
глазах упал лицом вперед, и камера отлетела в сторону, подпрыгнула и пова
лилась набок, как будто тоже подстреленная, и Би-би-си потом долго пытала
сь получить его тело, но так и не получила.
Неизвестно почему афганцы решили его не отдавать, и Боб навсегда остался
здесь Ц в твердой, как камень, растрескавшейся желтой земле. Впрочем, есл
и похоронили в земле, значит, ему крупно повезло.
Боб говорил, что больше всего на свете ему хочется английского пива. Прос
то пива и больше ничего. И еще он говорил про свою лошадь, только Ольга поз
абыла ее имя, какое-то замечательное имя, то ли Изумруд, то ли Кристалл. У не
го был титул Ц герцог, кажется, или граф, Ц и всех это почему-то очень вес
елило, и его самого тоже.
“Британия потеряла одного из своих лучших сыновей”, Ц печально констат
ировал ведущий новостей Би-би-си в программе, посвященной операции “Бур
я в горах”, Ц и все. Жизнь и смерть Боба Фелтона больше никого не интересо
вали.
Ну и что? Погиб при исполнении служебных обязанностей. Это просто такая р
абота.
Ц Я принесу воды, а ты запри за мной дверь, Ц распорядился Ники, перестав
чесаться. Ц Стой и слушай.
Я постучу три раза, тогда откроешь.
Ц У тебя паранойя.
Ц Я жить хочу. Меня Бахрушин на проходной повесит, если с тобой что-нибуд
ь…
Ц Ладно, заткнись, Ц перебила Ольга довольно резко. О Бахрушине думать
было никак нельзя. У нее почти все время получалось не думать и только ино
гда ничего не выходило.
Ц Давай!
Она кинула ему ключи, он поймал, выскочил за дверь и пропал. Ольга задвинул
а хлипкую щеколду Ц как будто это сможет их от чего-то уберечь! Ц и присл
ушалась. В коридоре было тихо. Под окном хохотали давешние афганцы. Пахло
гарью вчерашней бомбежки Ц дождь прибил дым к земле, сегодня трудно буд
ет дышать.
Впрочем, здесь всегда трудно дышать.
Вернулся Ники, стукнул три раза, и она ему открыла.
Ц Давай быстрей, а то свет выключат. Может, мне пока побриться?..
Ольга налила воды из канистры в литровую банку Ц каждому по полторы кру
жки, Ц сунула кипятильник и оценивающе посмотрела на Ники. Он весь зарос
светлой щетиной, белые, сильно выгоревшие, отросшие кудри торчали в разн
ые стороны. В обычной жизни ее оператор был почти наголо брит, может, поэто
му сейчас выглядел как-то особенно дико.
Ц Побрейся, Ц решила она, Ц только все равно это как-то… неконструктив
но.
Ц Почему неконструктивно? Ц спросил Ники из ванной. В трубах засипело и
затряслось, словно кто-то пытался выдрать их из пазов. Ники негромко выру
гался.
Ц Завтра опять зарастешь, а бриться будет негде.
Ц Да ла-адно! Завтра будет завтра!
Ц Телефон не работает. Ц Ольга смотрела, как крохотные воздушные пузыр
ьки облепляют спираль кипятильника, отрываются и поднимаются наружу.
Ц Подумаешь, бином Ньютона, Ц пробормотал Ники невнятно, наверное, от т
ого, что рассматривал в крохотном зеркальце свою небритую шею. Ц Он уже с
то лет не работает.
Ц Не сто лет, а десять дней.
Десять дней связи не было Ц кроме спутника, который время от времени вых
одил из тени, и тогда им удавалось передать очередной сюжет. В корпункте е
ще до войны обещали специальный спутниковый телефон и надули, конечно. Т
о есть дали, но с этой линией моментально что-то случилось, наверное, так и
было задумано Ц в начале войны с корреспондентскими линиями обязатель
но что-нибудь случается. И цензура, цензура, твою мать!.. Чего только они не
делали, чтобы ее обойти, чтобы снять хоть что-то, отличное от “официальной
точки зрения”, на какие ухищрения ни пускались! Особенно старались сиэн
эновцы, которым “официальная точка” совсем не годилась. Время от времени
их высылали, и появлялись следующие. Ольга удивлялась Ц сколько у них та
м желающих снимать войну!
Пузырьки от спирали кипятильника отрывались все быстрее, всплывали и ло
пались. Ольга наблюдала.
Ц Ну чего? Еще не кипит?
Ники хотелось кофе. Еще ему хотелось яичницы с сосиской и свежим черным х
лебом. Помидора хотелось невыносимо. А еще помыться и спать Ц несколько
суток подряд, и чтобы не бомбили.
Он протиснулся мимо столика, на котором закипала вода, раздвинул полоски
жалюзи, как давеча Ольга, и посмотрел на улицу. Гор не было видно, сплошные
облака. Даже соседнего дома, наполовину снесенного “скатом”, не разгляде
ть.
Дождь, туман, запах гари, арабская речь.
Ему вдруг показалось, что среди удручающе одинаковых бородатых лиц он ув
идел знакомое, которому вовсе не следовало там находиться, и это было стр
анно.
Ц Оль!
Ц Что?..
Ц Подойди! Быстро только!
Она подошла и оказалась у него за плечом. Он слышал, как она дышит, легко и р
едко. Тонкие пальцы взяли его за майку Ц он скосил глаза. Розовые женские
пальцы на его черной пыльной майке в белых разводах от пота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14