Он всегда совершенно точно знал, чего хочет, и отлично предвидел опаснос
ти, возможные последствия и обязательные неприятности. Все свои, даже вп
олне мальчишеские, предприятия он начинал и заканчивал в точном соответ
ствии с собственным сценарием, и ему это нравилось. В отличие от всех оста
льных он никогда не боялся учителей и не считал их небожителями. Он изуча
л их слабости и отлично ими пользовался.
А что тут такого?
Раиса Ивановна обожала стенды и “наглядную работу”, и Первушин был самым
первым, кто вызывался рисовать схемы и диаграммы на плотных, с загибающи
мися внутрь концами, листах. Рисовать было трудно, листы норовили сверну
ться в трубку, но он рисовал самоотверженно, почти истово, и Раиса Ивановн
а умилялась.
Ботаничка всё время страдала от пыли, и Первушин драил ее кабинет с таким
рвением и старанием, что она ласково трепала его по макушке.
Валентина Пална все время писала что-то на маленьких листочках. Это было
ее главным удовольствием, и Женя выпрашивал у отца заграничные записные
книжки в упоительно пахнувших кожаных переплетах, с крошечными отрывны
ми листочками и красными датами незнакомых праздников. Валентина Пална
принимала подарочки и улыбалась.
Директриса, она же и литераторша, трепещущим от чувств голосом рассказыв
ала про Павку Корчагина, и Первушин стал режиссером-постановщиком школь
ного спектакля по мотивам бессмертного произведения Николая Островско
го “Как закалялась сталь”. На премьере директриса прослезилась. Ей, бедн
ой, невдомек было, что Евгений давным-давно переименовал бессмертное пр
оизведение в нечто гораздо более приземленное. “Как получить медаль”, та
к оно теперь называлось. Бедный Павка был переименован еще более изобрет
ательно. До сих пор, вспоминая его прозвище, Евгений Петрович улыбался чу
ть смущенно.
Медаль Первушин получил легко. В институт тоже поступил легко, и не в како
й-то там “тонкой химической технологии”, а в самый что ни на есть лучший и
престижный.
В Институт международных отношений он поступил.
Есть время разбрасывать камни, и есть время Ч собирать.
Маленький Первушин как-то прочел эту мудрость в английском романе. Рома
н повествовал о рыцарях, войнах, смертях и любви. Сам роман показался Евге
нию каким-то малоосмысленным, а выражение запомнилось. Главным образом
потому, что тогда он так и не понял, в чем его глубокий смысл. Зачем сначала
разбрасывать, а потом собирать?! И не знал, конечно, что это из Библии.
К семнадцати годам юный Евгений осознал эту мудрость в полной мере. Он бы
л очень умен и предусмотрителен, кроме того, привык, что все давно и без во
зражений играют в соответствии с его сценарием.
В соответствии с этим сценарием поступление в МГИМО было именно тем пово
ротом, за которым предстояло начать собирать камни.
Успех был налицо. Рельсы проложены, куда там бедному переименованному Па
вке! Карьера обеспечена, блестящая и прочная, как скафандр космонавта. Да
льние страны только и ждут, когда Первушин доучится и сможет в них наведа
ться. Париж, Вашингтон, Мадрид, Буэнос-Айрес Ч соблазнительные, глянцевы
е, полные загадок, красивых женщин, упоительных приключений, Ч так ему пр
едставлялась будущая жизнь.
С третьего курса его выгнали. Приказ назывался “Об отчислении”.
“Отчислить” Ч было сказано там, а Евгению показалось Ч “расстрелять”.

Двадцатилетний Первушин совершенно растерялся. Он был уверен в своем зн
ании жизни. Он управлял директрисой и Валентиной Палной, и даже девушкой
Викой, и делал это виртуозно. Все они с разной степенью покладистости пля
сали под его дудку и были вполне предсказуемы. На третьем курсе МГИМО его
“схавали” однокурсники, не приложив к этому почти никаких усилий.
Наверное, он представлялся им очень глупым. Очень глупым, и очень самоуве
ренным, и очень наивным. Впрочем, именно таким он и был. Он не учел главного
Ч на факультете международных отношений учились по-настоящему тертые
калачи. Даже нельзя сказать, что они учились. Они здесь пребывали,
определенные сюда всесильными отцами. Отцы не могли сразу рассоват
ь их по Лондонам и Вашингтонам, ибо даже всесильным папашам, чтобы пристр
оить чад, нужна была некая бумага, называвшаяся дипломом. Ни фактура, ни цв
ет, ни даже слова, напечатанные на этой бумаге, не имели никакого значения
, но определять отпрысков в данное учебное заведение было старой доброй
традицией, и всесильные отцы эту традицию не нарушали. Кроме того, их дети
оказывались собраны в одном месте и в одно и то же время, следовательно, на
ходились друг у друга на глазах и могли выбрать себе партнера “из своего
круга”.
Когда преподаватель по международному праву проводил перекличку, каза
лось, что он зачитывает список членов Политбюро. Даже голос его становил
ся похож на голос “товарища Левитана”. Еще были дочери космонавтов, доче
ри знаменитых художников, дочери международных обозревателей и крупны
х режиссеров. Сыновей было меньше, но они тоже присутствовали.
Не иметь машины считалось почти так же неприлично, как прийти на лекцию в
ботинках отечественного производства.
На каникулы ездили “к предкам”, то есть за границу. Лучше всего, конечно, в
“капстрану”. Из “капстран” предпочтительнее всего были Штаты.
Видеомагнитофон Ч вещь неслыханная! Ч давно должен был “осточертеть”.

“Мне осточертел видак и этот ваш “Гиннес”! Ты же знаешь, что я не люблю тем
ное пиво!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17