Это сейчас он такой уверенный и гордый, а тогда он ути
рал грязным кулаком щеки и выглядел тем, кем был на самом деле, Ч слабако
м и идиотом.
Потапов не помешает Первушину. Ему никто и ничто не помешает.
Он все сделает так, как надо, как он делал всегда Ч безупречно и предельно
четко, полностью сознавая последствия.
Он доведет дело до конца, или ему придется умереть.
Умирать Евгению Петровичу не хотелось.


* * *

Утром позвонил муж и холодно сказал, что не сможет поехать с ними в отпуск.

Ч Ты же обещал! Ч напомнила Дина, стараясь сдерживаться. Ч Ты обещал мн
е и Сереже.
Ч С Сережкой я сам поговорю, Ч ответил муж хмуро, Ч мне надоела Австрия
и вся эта тусовка. На лыжах я все равно не катаюсь, а целыми днями пиво пить
Ч противно. Лучше я с ним куда-нибудь еще съезжу, а ты кати в свою Австрию,
если тебе охота…
В этом было все дело.
Он не просто не хотел ехать в отпуск. Он не хотел ехать в отпуск с ней.

Положив трубку, Дина задумчиво рассматривала себя в зеркало.
Она давно объявила всем друзьям и подругам, что муж тащит ее в Австрию, ей
не очень хочется, но отказаться она никак не может Ч судя по всему, он зад
умал романтическое путешествие, возвращение к прежним отношениям, так с
казать, воссоединение любящих сердец после стольких лет…
Она уже все заказала Ч самолет, автомобиль, отель. Он должен был поехать.
В конце концов, он всегда использовал любую возможность, чтобы побыть с с
ыном. Ему было совершенно все равно Ч Австрия, Швейцария или Мари-Эл.
На этот раз, когда его присутствие Дине было просто необходимо, ему под хв
ост попала шлея, и ехать он отказался.
Скотина.
Был шанс, что ей все-таки удастся его уговорить, но, позвонив ему после обе
да, она поняла, что он решил окончательно и бесповоротно Ч не ехать!
Он не хочет изображать верного рыцаря Ланцелота перед стаей чужих людей
. Надоело.
Хотя это не чужие люди, это лучшие друзья.
Это не его друзья, он их почти не знает, ему с ними совсем неинтересно, и… ко
роче, он не поедет, и все!
Что-то не так, поняла Дина. Что-то с ним совсем не так, как обычно.
Она немного подумала, потом закрыла дверь в свой кабинет и позвонила муж
ниной секретарше Валентине Степановне. Через двадцать минут она в подро
бностях знала, Что именно “не так”.
Оказывается, он завел себе девицу. Он завел девицу, обхаживает ее, ублажае
т, и вообще у него, кажется, серьезные намерения…
Намерения! Скотина! Дважды скотина! Трижды скотина!!!
Он должен был вернуться к ней, к Дине. Это была главная, самая патетическая
, самая привлекательная часть ее широкоэкранной мелодрамы под название
м “Личная жизнь звезды, или Вернись, я все прощу”.
Господи, дернул ее черт тогда, семь лет назад, развестись с ним!.. Зачем она э
то сделала? Чем он ей мешал? Чего проще было придумать что-нибудь, вроде то
го, например, что “каждый из нас живет своей жизнью, но все-таки мы вместе”!
И благородно, и ново, и вполне культурно, по-современному. Он бы на все согл
асился. Дину он обожал, а на ребенка надышаться не мог.
Тогда это обожание, и опасливые собачьи взгляды, и постоянное нежелание
выяснять отношения, и то, что он носился с горшками и погремушками в вечно
мятых и залитых то ли вареньем, то ли детскими проделками джинсах, Дину пр
осто бесило. Разве так она представляла себе свою семейную жизнь? Разве т
аким должен быть ее муж, ее, первой красавицы детского сада, школы, а потом
института?! В яслях она, наверное, тоже была самой красивой, но ясли ей не за
помнились.
Разводились они тяжело и грязно. Он умолял ее не делать глупостей, плакал
по ночам и чуть не валялся в ногах.
Тряпка, неврастеник.
Только чтобы он отвязался, она пообещала не препятствовать его свидания
м с сыном. Ей было все равно. Черт с ними, пусть будут свидания. Дину ждала не
просто отличная, а блестящая партия, и такие мелочи, как студенческих вре
мен муж в грязных джинсах, с запавшими глазами и вечной пачкой дешевых си
гарет, выглядывающей из кармана мятой рубахи, казались ей просто досадны
м недоразумением, ошибкой молодости. И мама все время повторяла, что он не
пара ее дочери.
Не пара, нет, не пара!..
Блестящая партия оказалась не такой уж блестящей. Блеску поубавилось по
сле того, как открылось одно досадное обстоятельство. У “партии” имелись
жена и двое очаровательных малюток. Жена и малютки постоянно проживали
за какой-то далекой границей, чтобы не мешать папочке шалить. Время от вре
мени папочка наезжал, делал детишкам “козу”, дарил очередной бриллиант с
упруге и отбывал в Москву, ковать свое трудное бизнесменское железо.
Всех такое положение дел устраивало, и никаких изменений в нем не предпо
лагалось.
Ничего этого Дина не знала. Она была уверена в том, что ее ждет “блестящая
партия”. Ах, черт!..
Нет, она вовсе не была профессиональной женщиной на содержании. Она мног
о и хорошо работала, отлично зарабатывала и добивалась всего собственны
м умом. Ну, или почти умом. В некоторых, особо сложных случаях, она использо
вала не только этот самый ум, но и сказочной красоты тело.
Все удавалось. Все получалось.
Кроме личной жизни.
С личной жизнью вышла просто беда. Добро бы просто не было следующей “бле
стящей партии”. Дина, как чрезвычайно умная женщина, смирилась бы с этим и
продолжала бы искать нечто достойное, но совершенно неожиданно Ч как уд
ар под дых! Ч в эту категорию перешел ее бывший муж.
Ну да, тот самый, что в вечно мятых джинсах, залитых чем-то подозрительным,
цвета “
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17