Усилилось недоверие: не только старое недоверие между нациями, но и разрушительное недоверие человеческой натуры, сжимающее людей как страх перед безумием. Отдельные личности, думающие о себе как о добропорядочных искренних европейцах, боялись, что в любой момент они могут стать жертвой какой-либо нелепой эпидемии патриотизма и будут участниками крушения Европы.
Этот страх был одной из причин создания Европейской Конфедерации, в которой все европейские нации, за исключением России, отказались от своего суверенитета в пользу общей власти и фактически объединили свои вооружения. Внешне мотивом такого акта было стремление к миру; но Америка истолковала его как прямой вызов и отказалась от участия в Лиге Наций. Китай, «естественный враг» Америки, оставался в Лиге, надеясь использовать ее против своего соперника.
Снаружи Конфедерация, на первый взгляд, представлялась как тесно связанное целое, но изнутри, и это было известно, оно было непрочным и рушилось при каждом серьезном кризисе. Нет никакого смысла прослеживать множество мелких войн этого периода, хотя их совокупный эффект был достаточно серьезен как с экономической, так и с психологической стороны. Европа в конце концов превратилась в нечто, напоминающее единственную сентиментальную нацию, хотя это единение было привнесено не столько общими целеустремлениями, сколько общим страхом перед Америкой.
Окончательная консолидация была результатом русско-германской войны, причина которой была отчасти экономической, а отчасти основанной на чувстве. Все народы Европы долгое время с ужасом наблюдали финансовое поглощение России Соединенными Штатами, и они опасались, что и им скоро придется погибнуть под той же тиранией. Предполагалось, что если уничтожить Россию, то это должно ранить Америку в самое чувствительное место. Но фактическая причина войны была из области чувств. Полвека спустя после англо-французской войны один из второсортных немецких авторов опубликовал типично немецкую, достаточно посредственную, книгу. Поскольку каждая нация считала свои характеристики весьма высокими, то каждая была склонна к характерным ошибкам. Эта книга была одним из тех блестящих, но экстравагантных произведений, в которых все многообразие окружающего преподносилось лишь под одной формулой, с чрезвычайной детализацией и правдоподобием, хотя и с удивительным простодушием. Слишком чрезмерно проработанная в описании собственного надуманного мира, она была, тем не менее, относительно надуманной. В двух толстенных томах автор утверждал, что космос являет собой дуальную систему, в которой героический, и, несомненно, нордический, дух управляет (благодаря божественному праву) дисциплинированным, но тем не менее рабским – несомненно славянским духом. Вся история и вся эволюция рассматривались с точки зрения обоснования этого принципа; и в настоящее время, говорилось там, славянский дух продолжает отравлять Европу. Раздражение Москвы большей частью было вызвано одной фразой, где говорилось об обезьяньем лице русского недочеловека.
Москва требовала извинений и запрещения книги. Берлин сожалел об оскорблении, но без всякой искренности, и настаивал на свободе слова. Затем последовало нарастание ярости в радиопередачах, а вслед за этим – война.
Подробности этой войны не имеют значения для постижения развития разума в Солнечной системе, но результаты ее были очень важными, Москва, Санкт-Петербург и Берлин были уничтожены атаками с воздуха. Вся западная часть России была обработана самым новейшим и самым смертельным отравляющим газом, так что не только была изничтожена вся флора и фауна, но также и вся земля между Черным и Балтийским морями превратилась на много лет в неплодородное и необитаемое пространство. Война окончилась через неделю, потому что сражающиеся стороны оказались разделенными колоссальной территорией, на которой ничто живое не могло существовать. Но последствия этой войны были долгими. Немцы запустили процессы, которые были не в силах остановить. Струи отравленного воздуха продолжали разноситься переменчивыми ветрами по всем странам Европы и Западной Азии. В это время стояла весна, но сохранившиеся на побережье Атлантики весенние цветы завяли еще в бутонах, и каждый новый лист имел иссохший ободок. Людям досталось тоже, хотя из тех, кто спасся в районах, близлежащих к зоне военных действий, сильно пострадали лишь дети и старики. Яд распространился через весь континент гигантскими, гонимыми ветром прядями, широкими и волнующимися при каждом изменении ветра. И куда бы он ни отклонялся, здоровые глаза, дыхательные пути и легкие разъедались так же, как и листья.
Америка, после многочисленных дебатов, наконец-то решила защитить свои интересы в России, предприняв карательный поход против Европы. Китай тоже начал мобилизовывать свои силы. Но задолго до того, как Америка была готова нанести удар, новости о распространении по воздуху ядовитых веществ изменили ее политику. Вместо силового воздействия была оказана помощь. Это был прекрасный жест доброй воли. Но в то же время, как отмечали обозреватели в Европе, вместо затрат такой жест приводил к некоторой прибыли, потому что он ставил большую часть Европы под американский финансовый контроль.
Таким образом, результатом русско-германской войны стал тот факт, что Европа оказалась унифицирована по духу ненавистной Америкой и что европейский менталитет несомненно ухудшился. Это произошло отчасти благодаря эмоциональному влиянию самой войны, отчасти – социальным последствиям действия отравляющих веществ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22