ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 




Анатолий Рыбаков
Бронзовая птица



Анатолий Рыбаков. Бронзовая птица
– Вторая повесть трилогии «Кортик» – «Бронзовая птица» – «Выстрел»

Часть первая. Беглецы

1. Чрезвычайное происшествие

Генка и Слава сидели на берегу реки.
Штаны у Генки были закатаны выше колен, рукава полосатой тельняшки
– выше локтей, рыжие волосы торчали во все стороны. Он презрительно посматривал на крохотную будку лодочной станции и, болтая ногами в воде, говорил:
– Подумаешь, станция! Прицепили на курятник спасательный круг и вообразили, что станция!
Славка молчал. Его бледное, едва тронутое розоватым загаром лицо было задумчивым. Меланхолически покусывая травинку, он размышлял о некоторых горестных происшествиях лагерной жизни.
Надо же всему случиться именно тогда, когда он, Славка, остался в лагере за старшего! Правда, вместе с Генкой. Но Генке на все наплевать. Сидит как ни в чем не бывало и болтает ногами в воде.
Генка действительно болтал ногами и рассуждал про лодочную станцию:
– Станция! Три разбитых лоханки. Написал бы просто: «Прокат лодок»
– скромно, хорошо, по существу. А то «станция»!
– Не знаю, что мы Коле скажем, – вздохнул Славка.
– А я знаю. Мы скажем: «Коля, в жизни без происшествий не бывает. Без них жизнь была бы неинтересной».
– Без кого – без них?
– Без происшествий.
Вглядываясь в дорогу, идущую к железнодорожной станции, Славка сказал:
– Ты лишен чувства ответственности.
Генка покрутил в воздухе рукой:
– «Чувство», «ответственность»!.. Красивые слова… Я еще в Москве предупреждал: «Не надо брать в лагерь малышей». Не послушались.
– Нечего с тобой говорить, – ответил Славка.
Некоторое время они сидели молча. Генка болтал ногами в воде, Славка покусывал травинку.
Пекло июльское солнце. В траве стрекотал кузнечик. Речка, узкая и глубокая, прикрытая нависшими с берегов кустами, извивалась меж полей, прижимаясь к подножиям холмов, осторожно обходила деревни и пряталась в лесах, тихая, темная, студеная.
Ветер доносил отдаленные звуки сельской улицы. Приютившаяся под горой деревня казалась отсюда беспорядочным нагромождением железных, деревянных, соломенных крыш, утопающих в зелени садов. Только возле реки, у съезда к парому, чернела густая паутина тропинок.
Славка вглядывался в дорогу. Поезд из Москвы уже, наверное, пришел. Значит, скоро Коля Севостьянов и Миша Поляков будут здесь. Славка вздохнул.
Генка усмехнулся:
– Вздыхаешь? Эх, Славка, Славка!
Славка встал, приставил ладонь козырьком ко лбу:
– Идут!
Генка перестал болтать ногами и вылез на берег.
– Где? Гм… Действительно, идут. Впереди – Миша. За ним… Нет, не Коля… Мальчишка какой-то… Коровин! Честное слово, Коровин! И мешки тащат на плечах.
– Книги, наверное.
Мальчики всматривались в маленькие приближающиеся к ним фигурки.
– Только имей в виду, – зашептал Генка, – я сам объясню… Ты в разговор не вмешивайся, а то все испортишь. А я будь здоров, я сумею. Тем более – Коля не приехал. А Миша что? Подумаешь!
Но как ни храбрился Генка, ему было не по себе. Предстояло неприятное объяснение.


2. Неприятное объяснение

Миша и Коровин опустили мешки на землю.
– Почему вы здесь? – спросил Миша.
Он был в синей кепке и кожаной куртке, которую не снимал даже летом.
– Так просто. – Генка ощупал мешки. – Книги?
– Книги.
– А где Коля?
– Коля больше не приедет. Его мобилизовали во флот.
– Вот оно что, – протянул Генка. – А кого пришлют вместо него?
Миша медлил с ответом. Вожатым отряда назначили его самого. И он не знал, как сообщить эту новость ребятам. Сложная задача – командовать товарищами, с которыми сидишь на одной парте. Но Миша придумал два спасительных словечка. Скромно, с подчеркнутым безразличием он сказал:
– Пока меня назначили.
«Пока» и было первым спасительным словом. Действительно, кто должен временно заменить вожатого, как не его помощник?
Но скромное и учтивое «пока» не произвело ожидаемого действия. Генка вытаращил глаза:
– Тебя? Но какой же авторитет мы будем иметь в деревне? Колю все уважали… И старики.
Тогда Миша произнес второе спасительное слово:
– Я отказывался, но утвердил райком. – И, почувствовав за собой авторитет райкома, строго спросил: – Как же вы бросили лагерь?
– Там Зина Круглова осталась, – поспешно ответил Генка.
– Видишь ли, Миша… – начал Слава.
Но Генка перебил его:
– Ну как, Коровин, в гости к нам приехал?
– По делу, – ответил Коровин и шумно втянул носом воздух. В форменной одежде трудколониста он выглядел толстым и неуклюжим. Его потное лицо блестело, и он все время отмахивался от мух.
– Раздобрел ты на колонистских хлебах, – заметил Генка.
– Кормят подходяще, – ответил Коровин.
– А по какому делу ты приехал?
Миша объяснил, что детдом, в котором живет Коровин, превращается в трудовую коммуну. И разместится трудкоммуна здесь, в усадьбе Карагаево. Завтра сюда приедет директор. А Коровина вперед послали. Узнать, что к чему. Правда, это Рязанская губерния, но и от Москвы недалеко. Усадьба пуста. В огромном помещичьем доме никто не живет. Отличное место. Ничего лучшего для коммуны не придумаешь.
– Фью! – засвистел Генка. – Так и пустит их графиня в усадьбу.
Коровин вопросительно посмотрел на Мишу:
– Кто такая?
Размахивая руками, Генка начал объяснять:
– В усадьбе раньше жил помещик, граф Карагаев. После революции он удрал за границу. И живет теперь тут одна старуха, родственница графа или приживалка. Охраняет усадьбу. И никого туда не пускает. И вас не пустит.
Коровин опять втянул воздух, но уже с некоторым оттенком обиды:
1 2 3 4 5 6 7 8

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики