Если это не так, то объясните Ч нет, н
е мне, мне не надо объяснять, я сам все знаю, Ч объясните публике: почему пр
офессор родился на десять лет позже своих сестер? Почему вдова переехала
из Ивановки сюда, где у нее ни кола, ни двора, ни родственников, ни даже знак
омых? Объясните, на какие дивиденды сын бедной вдовы кончил сначала гимн
азию, а потом университет в Швейцарии? Подрядчик, подрядчик и еще раз подр
ядчик! И хотя в судьбе своего сына он показал себя порядочным человеком, н
о во всем остальном был законченный негодяй, и, попадись он мне, я бы ему ра
збил харю так, что его не признал бы ни один старовер. За что? Вы сами не дога
дываетесь? Он должен заботиться о своем сыне, но вместе с тем, черт бы его д
рал, должен понимать, что там семья , что нельзя профессора дер
жать в холе, неге и золоте, а его родных сестер в отрепьях и лохмотьях, нель
зя, чтобы профессор ел булку с маслом, а его сестры одну картошку, Ч ведь о
н, сукин сын, не позволял вдове и копейки тратить на дочерей, все профессор
у, все только для профессора; его сестры выросли без всякого образования,
бедные бесприданницы, и на одной из них он, Хаим Ягудин, и женился из чисто
го благородства, чтобы восстановить попранную справедливость. Что же ка
сается приданого, то для него, Хаима Ягудина, деньги Ч тьфу! Для российско
й армии унтер-офицера деньги Ч тьфу! Унтер-офицер российской армии може
т за карточным столом оставить не только приданое своей жены, но и все сво
и родовые поместья и капиталы потому, что для офицера деньги Ч тьфу! В общ
ем, он, Хаим Ягудин, искал для жизни не деньги, а человека, и нашел его в лице
своей покойной жены, которую уважал, как дай бог всем женам! Он увел ее из д
ома, где ею помыкали и где кумиром был только профессор: все профессору, вс
е для профессора! А на самом деле профессор байстрюк, незаконнорожденный
, сын подрядчика из старообрядцев, и, выходит, Якоб, жених Рахили Рахленко,
Ч сын байстрюка. И если в нем есть еврейская кровь, то на двадцать пять пр
оцентов, остальное немецкое и русское…
Между прочим, ничего особенного он, Хаим Ягудин, в этом не видит, смотрит н
а это как человек просвещенный, но ему противно, что городские скоты стро
ят из себя святош, а сами живут с кем попало, а уж за немок-колонисток хвата
ются обеими руками, потому что, какие они ядреные девки и к тому же охочие
до этого дела, все знают. И профессор не виноват, что его мать спала с желез
нодорожным подрядчиком, тем более в этом не виноват сам Якоб. Но каковы, сп
рашивается, наши раввины и старшины, если они по еврейскому обряду женил
и человека, у которого мать чистая немка, а отец наполовину русский, Ч сл
овом, человека, который еврей всего на двадцать пять процентов?!
Такую, понимаете, версию выдвинул Хаим Ягудин. Выдвини ее кто-нибудь друг
ой Ч в нее бы поверили. Почему не поверить в необычайный факт, который доп
олняет такую удивительную историю, как женитьба Якоба на Рахили? Если ма
ть Якоба неожиданно оказалась немкой, а он сам лютеранином, то почему не д
опустить, что дедушка его Ч богатый железнодорожный подрядчик из старо
обрядцев? В такой ситуации объяви кто-нибудь отца Якоба кабардинцем или
чеченцем, в это тоже поверили бы Ч слишком необычной была вся история. И н
екоторые старики и старухи подтверждали, что старый Ивановский из Ивано
вки был действительно человек ученый, а когда муж человек ученый, все вре
мя смотрит в книгу, то куда, спрашивается, смотреть его жене? Жене остается
смотреть направо и смотреть налево. И мамаша профессора, еще живя в Ивано
вке, очень, между прочим, часто посматривала и направо и налево, а овдовев,
и вовсе стала, что называется, веселой вдовой и носила на шее м
ассивную золотую цепь с золотым медальоном. А что было в медальоне, никто
не знает, медальона она никогда не открывала, может, там был чей-то портре
т, и кто знает, возможно, портрет подрядчика!.. К тому же многие помнят, что з
десь творилось, когда строились Либаво-Роменская и Киево-Воронежская ж
елезные дороги, они пересекались в Бахмаче… Народу понаехало Ч тьма! И п
росто мужики, и техники, и инженеры, и подрядчики, и купцы, и поставщики, и аг
енты, и кассиры, все с деньгами, рвутся до женщин, пьют, гуляют и кругом трак
тиры, заезжие дома и кабаки, ну а там, где спрос, там и предложение…
Но все это с одной стороны…
С другой же стороны, все знали Хаима Ягудина как краснобая, хвастуна и вра
ля, способного выдумать любую историю. И все знали, что он обижен на профес
сора Ивановского за свой одеколон, все знали, что он завидует старику Рах
ленко Ч отцу Рахили, почему завидует, вы узнаете позже. И, что за человек Х
аим Ягудин, тоже все знали, настоящий человек не позволит себе говорить т
акое про свою тещу и своего шурина. И все знали, что Хаим Ягудин взял жену в
овсе не бесприданницей, а получил за ней дом, тот самый, о котором я вам рас
сказывал, и фруктовую лавку, которой кормилась семья, пока не умерла жена,
и Хаим эту лавку продал, потому что не мог же он, унтер-офицер российской а
рмии, продавать фрукты местным скотам и хамам! Были и другие несуразност
и в рассказе Хаима, и были старики, твердо стоявшие на том, что профессор н
е кто иной, как сын Ивановского из Ивановки, который был не только ученым,
но и деловым человеком, лесозаготовителем, поставлял, между прочим, лес н
а шпалопропиточный завод и, будучи связанным со строительством дороги, п
еребрался сюда, правда, вскоре умер, но переехали Ивановские уже с мальчи
ком-профессором, так что ни о каком старообрядце не может быть и речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17