Какие лучше
Ц желтенькие или лиловенькие? А что в прическу вплести Ц белое или алое?
А так я тебе нравлюсь? А как больше нравлюсь? Наверное, разонравилась, ты н
а меня не смотришь. Любишь, да? А если любишь… достань мне ту махровую розу.
Нет, не ту, совсем другую. Фу, какой недогадливый! Ах противная роза, она мен
я уколола. Гадкий мальчик, поцелуй сейчас же пальчик! Еще и еще раз, пока не
пройдет. И этот тоже. А ты совсем не боишься колючек? Ну тогда сорви мне еще
…»
И я удалился успокоенный. Я понял, что Ева не обойдет своим вниманием пест
рое дерево Познания.
Ц Змей подговорил ее, Ц напомнил я. Ц Дьявол в образе змея.
И опять не угадал.
Ц Ах, люди-люди, все зло да коварство в ваших мыслях, Ц вздохнул Бхага. Ц
Повторяю тебе: боги выше зла. У богов есть свои мнения, свои позиции, но вре
дить друг другу они не станут никогда. Пакости богам и в голову не придут.
Никакого вмешательства не потребовалось, все шло естественным порядко
м. Первые люди жили себе в Раю, забавлялись, миловались. Ева частенько отсы
лала Адама с поручениями, ей очень нравилось давать поручения. Она чувст
вовала себя такой могучей, командуя самым сильным на свете существом, ве
дь сильнее Адама в Раю-то не было никого: пташки, черепашки да олешки. И Ева
все распоряжалась: «Достань мне то, достань другое!» В конце концов дошла
очередь и до дерева Познания: «Достань мне то клетчатое яблоко!» Напрасн
о уверял Адам, что плоды этого дерева горькие и жгучие. Ева не верила или п
ритворялась неверящей. Изображала обиду: «Ты жадный, ты эти плоды для себ
я одного бережешь. Нет, я хочу, я хочу именно этот клетчатый, никакой друго
й. Тебе жалко для меня, да? Такая твоя любовь?»
И Адам полез и сорвал клетчатое яблоко, где была таблица умножения, всего-
навсего, да четыре действия арифметики и простейшие корни.
Ева откусила кусочек, проглотила таблицу умножения, сморщилась и заплак
ала:
Ц Ой, гадкий, ты отравил меня нарочно, да? Ой, у меня головка болит. Ой, я ниче
го не понимаю. Значки какие-то перед глазами. Загадки бессмысленные, недо
говоренности: дважды один Ц два, дважды два Ц четыре, дважды три Ц шесть
. Какие два, какие шесть? Ничего не сказано. Стучит и стучит в голове, никак н
е выкинешь. Адамчик, миленький, я не хочу видеть это противное дерево. Я не
хочу слышать про эти безликие пустые тройки и шестерки. Я догадываюсь, чт
о они предназначены, чтобы вытравить настоящее чувство, подлинную нежно
сть, истинную любовь. Ими будут играть жестокие равнодушные люди, поклон
ники голого рацио (и откуда Ева выкопала такие слова?). Адамчик, если ты нас
тоящий мужчина, если любишь меня на самом деле, ты должен срубить это гадк
ое дерево.
И Адам решил проявить себя настоящим мужчиной, доказать подлинную любов
ь. Срубить могучее дерево он не мог, топора у него не было, он еще не стал жив
отным, производящим орудия, но плод познания огня вкусил, не раз уже восхи
щал Еву, разжигая костер в прохладные вечера. И он решил спалить дерево По
знания. Даже очень гордился, какой кострище сумел разложить. Собрал огро
мную охапку сухого хвороста, взгромоздил кучу плавника, высек искру из к
ремня…
Как раз, когда я вернулся, дерево пылало вовсю. Пламя выло, пожирая сучья и
ветки. Съеживались и обугливались плоды познания, в бессмысленные уголь
ки превращались с такой любовью, таким старанием запрограммированные м
ною учебники алгебры, геометрии и высшей математики, механики, термодина
мики, оптики, электротехники, атомистики, вакуумистики, космологии, темп
орологии, биологии, ботаники, зоологии, цитологии, генетики, генопроекти
ки… Ах, да к чему перечислять все науки, известные тебе и неизвестные? Если
доводилось тебе видеть, как горит твой дом, который ты строил годами, во в
сем себе отказывая, может быть, ты поймешь меня. Я строил школу Разума для
будущих сотоварищей, а они играючи превратили ее в тлеющие головешки.
Я говорил тебе, что мы Ц боги Ц не знаем злости и мести, но чувства есть и у
нас, мы тоже живые существа. Я ощущал разочарование, я был опустошен и под
авлен и пристыжен тоже; признаюсь честно, мне хотелось как следует наказ
ать этих дурачков безмозглых. Да тут еще Дьява крутился рядом, сыпал соль
на рану: «Я, дескать, предупреждал, с этими заплатами на животной основе ни
чего не выйдет. Обезьяна так и останется обезьяной, хотя ты и обрил ее. Над
о было все стереть и начать заново на пустом месте. Давай решайся, я подмет
у планету в одно мгновение. Ах, не хочешь? Ну конечно, ты всепрощающий, всет
ерпеливейший. Молча утрешься, вырастишь второе дерево, потом третье и тр
идцать третье. Перетерпеть думаешь, добротой преодолеть глупость? Давай
приступай, посмотрю, на сколько тысячелетий тебя хватит».
Да, собирался я приступать к восстановлению, утешал себя, что по второму р
азу легче будет: схема продумана, план в голове, подробности только вспом
нить.
Подумал, но растить не стал. Все равно Адам будет от горечи отплевываться,
а у Евы от таблицы умножения головка заболит. Потому что нет у них стимула
для усилий, не нужны им эти познания в Раю, им и так хорошо: солнышко и тень,
фрукты и цветочки да милые любовные забавы Ц что еще требуется для полн
ого счастья?
И порешил я изгнать эту парочку из Рая.
Ц Послал ангелов с огненными мечами, Ц опять я щегольнул памятью.
Бхага пожал плечами:
Ц К чему эта бутафория: ангелы, огненные мечи. Все было сделано естествен
ным путем: организовал небольшой ураган из тех, что подметают атоллы чищ
е пылесоса. Пальмы я ломал как спички, бананы выдрал с корнем, скосил всяки
е там розы и лозы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89