Молодые мамаши с разномастными колясками, обычно наполняющие двор и его окрестности, как видно, укатили со своими чадами поближе к берегу, чтобы не пропустить самое интересное.
Заметив двоих ребят, Мария оживилась и крикнула Максиму:
– Тебя сестра искала, хотела на пристань позвать!
– Я там и был, – отозвался он, кивнул Еванфии и поспешил проскользнуть мимо старухи в дверь своего парадного. Нашла когда сообщить новость! Ну да ладно, Марии простительно – поговорить ей не с кем, потому что девчонкам с ней скучно.
Квартира Максима находилась на третьем, предпоследнем этаже. Оно и к лучшему, не так заливает во время осенней непогоды и почти не беспокоят толпы гуляющих людей, которые возвращаются с частых праздников в гавани. Ведь от Моховой до порта – всего квартал. Правда, “дорога” – точнее, довольно крутая лестница – тянется между складов Колониального общества, стены у них глухие и кабачков там совсем нет. То ли дело Дворцовая, уж там-то есть где развернуться веселому люду.
Максим тщательно смыл кровь с одежды и рук, не забыл и про кусок арматуры. Обтерев его полотенцем, он затолкал “оружие” в кладовку. В печном шкафу отыскалась корзина с остатками сухих кукурузных лепешек, а за ней кувшин с размазанной по стенкам простоквашей. Максим вздохнул и принялся отскабливать лепешкой стенки кувшина. Тут на лестнице застучали шаги, с улицы также донеслись громкие голоса, явно довольные – народ дружно повалил с войны.
– Ага, – нахмурилась Дуклида, статным силуэтом возникая в дверном проеме. Сильной рукой она сжимала обломок какой-то палки с растрепанным красно-бурым концом. – Питаешься, значит. Где ты был, позволь спросить, когда весь город сражался с дольменцами? – Не дожидаясь ответа, она сбросила с плеча котомку, брякнувшую тяжестью, и ушла в ванную. – И воду всю вылил?
Максим отправился следом за ней. Раздосадованная сестра стояла посреди чугунной лохани и размахивала пустым ковшом, указывая им на мятый чан, подвешенный к стене. В другой руке у нее была пропыленная майка, которую она успела стянуть с себя и небрежно прижимала к груди. На краю лохани лежал ее любимый кухонный нож, вымазанный вражеской кровью. Максиму показалось, что ее живот уже не такой плоский, как раньше – похоже, возраст и однообразная пища дают себя знать.
– Не кипятись, – хмыкнул он. – Ну, вылил, что с того? Мне тоже надо было отмыться. Чего скрываешься? Титьки у тебя что надо.
Дуклида внезапно прекратила возмущенно шипеть и заметно смутилась, однако красоваться перед братом, конечно, не спешила. И он ее понимал, снисходительно скалясь и выливая в чан воду из последнего ведра – ей уже пятнадцать, самое время задуматься о ребенке.
– Хватит уже пялиться!… – вдруг воскликнула она и схватила полотенце, замахнулась им и стукнула брата по макушке. Максим лишь рассмеялся и потянул за край ее майку, в результате заработав чувствительный тычок в ребра. – Иди-ка сумку распакуй, да за водой сходи. – Дуклида подтолкнула Максима к выходу. – Я сегодня бляху срезала.
– Ух ты! – вскинулся Максим. Он бы не отказался послушать ее боевой рассказ, но лучше отложить беседу до вечернего чая.
Он подхватил оба ведра и выбежал из ванны. Бросив жестянки у входа, Максим поволок котомку сестры в кухню, цепляя ремешком за неровности дощатого пола, давно не крашеного и потрескавшегося. Внутри лежали две буханки довольно свежего хлеба, правда слишком черного, с какими-то мелкими, запеченными в тесте щепками, два кружка слегка позеленевшего сыра, шесть картофелин, две луковки и разные мелочи – бруски шершавого, крошащегося мыла, пара обернутых газетой леденцов… Максим вспомнил, как они с Софией, самые младшие в семье, постоянно ругались из-за конфет и старались отнять их друг у друга.
– А где спички? – крикнул он, запихивая за пазуху конфеты.
– Марш за водой, балбес! Я их в… Не твое дело! Спрятала, короче. Да попробуй дров принести!
Двор к этому времени уже наполнился обитателями соседних домов, их радостным гомоном и криками. С пристани вернулись многие – видимо, обстрел из вражеских корабельных мортир был не слишком точен, а десант с крейсера немногочислен, иначе потери были бы куда существеннее. А вообще-то много ли народу можно втиснуть в крейсер? Вот если бы они по суше напали на Ориен, тогда другое дело, полегли бы многие горожане. Да только от границы с Дольменом до Ориена не меньше пятисот миль, к тому же по дороге лежит столица Селавика, которую обороняют лучшие воины Королевства. Победить их каким-то жалким дольменцам вряд ли удастся.
Девчонки вовсю заигрывали с бравыми парнями, но не торопились уединиться с ними в квартирах. Того и гляди командование Королевской гвардии отпустит солдат, капралов и офицеров в краткосрочный отпуск, отпраздновать разгром десанта. Многие ополченцы теперь наверняка воспрянули духом и рассчитывают остаться в ориенском гарнизоне, где их натаскивали по части воинской службы весь последний месяц. Нечаянный десант с вражеского крейсера – приличный повод для того, чтобы держать в Ориене батальон солдат.
Белье с веревок успели снять, и стала видна древняя колонка, у которой уже толпился народ. Вокруг сновала малышня от года до десяти – ребята, которые следили за битвой издалека и сейчас жадно внимали бахвальству взрослых товарищей. Даже младенцы в колясках, и те высунули головки наружу, будто что-то понимали.
– Вышел-таки! – обрадовалась Еванфия, когда Максим пристроился за ней. Она успела переодеться, сменить рваное платье на новое, более нарядное, а на голову нахлобучила панаму с широкими полями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18